Полоса препятствий
Шрифт:
– Юлия! Вы что-то ищете? – окликнула ее Елена Владимировна.
– Доброй ночи, Елена Владимировна! Вот, хотела покурить, но не знаю где.
– Заходите ко мне. Это, конечно, запрещено, но, как известно, законы придуманы, чтобы их нарушать.
Заперев дверь, Елена Владимировна распахнула окно и, достав из стеклянного шкафчика пепельницу, опустилась в видавшее виды кресло.
– Садитесь, Юлия. В ногах правды нет. Хотя говорят, что ее нет и выше.
– Спасибо. Вам часто приходится дежурить?
– Раз в неделю. Врачей не хватает. А вы чем занимаетесь?
– Преподаю.
– Мои родители тоже хотели, чтобы я играла на скрипке, но после школы я поступила в медицинский. Вот с тех пор к скрипке даже не прикасалась. А у вас, значит, сейчас каникулы?
– Да, это очень удобно. Отпуск большой, всегда летом. Можно больше внимания уделить ребенку.
– А сколько ребенку? Я так понимаю, что его отец не Денис?
– Семь лет, у меня сын. Такой разбойник растет! Словами не передать.
– Вы в разводе? – уточнила Елена Владимировна.
– Нет. Муж умер, так и не увидев Андрюшку. Сердце.
– Простите, Юлия.
– Нет, ничего, уже прошло слишком много времени, я даже уже начала его забывать.
– А Денис, он ваш… друг?
– Так получилось. Я даже не понимаю, как это случилось, словно затмение какое-то нашло.
– Я вас понимаю, Юлия. У меня у самой нечто подобное произошло. Из-за той любви и замуж не вышла. У вас хоть ребенок есть, а я как жила одна, так и живу. Повезло вам.
– Да уж, такое везение, не рассказать. Не так уж и просто растить ребенка одной. Помощи ждать не от кого. Зарплата нищенская. Одно хорошо, что подруга иногда выручает, изредка посидит с сыном, но у нее работа.
– А родители ваши где?
– Мама одна меня растила, без отца. Еще бабушка была. Сейчас мама в Веллингтоне. В Новой Зеландии. Работала в ЮАР, по контракту. Она у меня тоже врач, кардиолог. Познакомилась с новозеландским хирургом, вышла замуж, теперь они живут там. Ребенок у нее на два года старше моего Андрюшки. А бабушка уже семь лет как умерла. Так что я совсем одна.
– Вам нужно найти себе взрослого, самостоятельного мужчину, который станет для вас надежной опорой.
– Легко сказать. Где они, эти мужчины? – горько усмехнулась Юлия.
– Если бы я знала, то первая бы туда побежала очередь занимать, – рассмеялась Елена Владимировна. – Мне уже скоро тридцать лет, а мужа на горизонте так и не наблюдается.
– Знаете, Елена Владимировна, у меня есть подруга. Соседка, росли вместе. Умница, красавица. Так вот полюбила она человека, немолодого, состоявшегося в жизни, а он от нее отказался. Но не это главное. Он недавно женился. На женщине, разведенной, с двоими детьми. Представляете?
– Что тут удивительного? Сердцу не прикажешь. У меня ведь тоже приключилась не слишком веселая история. Мне всего двадцать было, когда меня угораздило влюбиться. А он оказался женат, причем надежно. Сколько слез я пролила – не рассказать. Только все зря. Он так и остался со своей женой. А я по-прежнему одна. Не сложилось. Юля, а как вы дальше собираетесь жить?
– Не знаю. Слишком все сложно. Простите, Елена Владимировна. Пойду посмотрю, как он там.
– Да, конечно, если что понадобится,
– Спасибо вам! – растроганно сказала Юлия и пошла навестить Дениса.
– Как насчет того, чтобы повторить коньяк? – спросил Никита, когда Анна опустилась в кресло.
Глубокое, мягкое, удобное, оно будто засосало ее, чем Анна не преминула воспользоваться. Забросив ногу на ногу, она дразняще смотрела на Никиту. Он достал коньяк, пару бокалов и, загородив спиной, незаметно сломал ампулу со снотворным. Плеснув, как обычно, на два пальца коньяку, Никита поставил бокал перед Анной, нарезал остро отточенным ножом лимон, вскрыл упаковку шоколада и сел напротив, стараясь смотреть Анне только в глаза. Заметив тень смущения на его лице, Анна еще больше откинулась в кресле. Никита только и смог, что покачать головой.
– Ты женат? – спросила она, пригубив коньяк.
– Я похож на холостяка? – ушел от ответа Никита.
– Нет, но это совершенно непринципиально. Просто ты ведешь себя как примерный семьянин, который ни разу не изменял жене и вообще не догадывается, как должен вести себя настоящий мачо в присутствии согласной на все женщины.
– Это настолько безнадежно? – усмехнулся он.
– Нет, просто обычно мужики на отдыхе себя так не ведут. А ты словно инопланетянин. Наверное, оттого ты меня так и заводишь. Думаю, с тобой будет незабываемо. Ты знаешь, что такое женский оргазм? Это то, что невозможно забыть!
– А я слышал, что это то, что невозможно вспомнить.
– Ты умеешь шутить! За нас! – Анна подняла бокал.
– Твой муж тоже в отпуске ощущает себя свободным? – поинтересовался Никита, переходя на «ты».
– А чем он лучше других? Я делаю вид, что не догадываюсь, вот и все дела.
– А он, тоже делает вид?
– Слушай, Никита! Какое тебе дело до него? Скажи лучше, ты еще долго будешь там сидеть? Не надоело дурацкие вопросы задавать?
– Может, хотя бы для начала на брудершафт выпьем? – внезапно севшим от волнения голосом спросил Никита.
– Выпьем! Иди ко мне скорее!
По правилам выпить не удалось. Она и не подумала встать. Никита присел на подлокотник, краем глаза проследил, чтобы она выпила до дна, пригубил коньяк. И, отставив бокалы, поцеловал Анну. Ее руки нетерпеливо рвали пуговицы на рубашке Никиты, гладили грудь, но движения становились все более медленными, дыхание, бывшее до этого бурным, начало успокаиваться, не прошло и минуты, как тело Анны отяжелело, и она уснула прямо у него на руках.
Никита осторожно высвободился, вышел на балкон, закурил и, подняв глаза, засмотрелся на звезды. «Плевать! Пусть думает что угодно. Я не хочу! Как бы привлекательна и соблазнительна она ни была – она мне не нужна!» – думал он. Нервно закурил следующую сигарету, но во рту уже стояла противная, непреходящая горечь табака. Отшвырнув окурок, он проследил, как он красной точкой прочертил ночную тьму и рассыпался искрами на асфальте.