Полоска из ученической тетради

Коршунов Михаил Павлович

Павел заставлял ребят умываться у родника. Сон как будто оставлял их. Но ненадолго. Вскоре они опять начинали спотыкаться и чуть не валились с ног. В особенности Степушка. Павел легонько

стукал его по затылку, и Степушка открывал глаза, просыпался.

Над головой опять горели звезды или желтая лампа луны. Крутили деревянные шестеренки цикады. От этих шестеренок спать хотелось еще сильнее.

Обратный путь занимал гораздо больше времени. Ребята едва шли. У Неаполя Скифского Павел их оставлял и спешил в депо. Иначе мог опоздать на работу.

Неаполь Скифский на окраине города, и теперь ребята сами дойдут домой.

Ребята домой доходили, но не сразу.

Они окончательно засыпали на ходу и, сонные, теряли друг друга в городе. Бродили по улицам, не сознавая, где они и что с ними. Откуда и куда идут.

Потом просыпались: Маня — где-нибудь у здания почты, Степушка — на базаре или возле стоянки извозчиков, Федя — в городском парке, а Игорь и Костя — где-нибудь на вокзале.

Когда наконец добирались

до своей улицы, то все прошедшее казалось сном — море, дельфины, яхта, рассыпанные в пути бусы из ракушек...

А может быть, это и был сон?

Но нет. Если лизнешь себя, то почувствуешь вкус соли.

Это не сон. Это правда.

3

Прошло тридцать лет.

Павел Акимович водит троллейбус. Из Симферополя в Алушту.

Часто в троллейбусе сидят ребята. Такие же, какими были когда-то Игорь, Федя, Костя, Степушка и Маня.

Они любят море и едут к нему за сотни и тысячи километров. Хотят поскорее увидеть.

И Павел Акимович показывает им море. С Ангарского перевала, где впервые можно догадаться, что видишь его.

Оно между двумя кипарисами. Еще не толще полоски из ученической тетради.