Полоумники. Начало
Шрифт:
Алёнка нежно щекотала круглого пушистика, усадив его на своё плечо:
– Давайте прыгать в розовый поток! Я знаю – это путь домой!
– Нет, я в гхозовый не полезу. У меня плохое пгхедчувствие от этого цвета, – лидер большевизма категорически отказался нырять в поток любви, – в мигх Земли попасть я не хочу, а для любви я не создан! Лучше вегхнусь к своим дгхузьям-бактегхиям – в жопу. Из всех мест там мне больше всего понгхавилось. Погощу там лет тгхиста-пятьсот, а потом – снова в жёлтый к огхазменному концу! – и он нырнул в коричневый смерч.
– Бли-и-ин, – Феликс был
– Не-а, – Лила, прихорашиваясь, стала приводить в порядок свою прическу, – в мир любви так в мир любви, – и она, игриво стукнув доктора по попке, первая прыгнула в розовый смерч. Остальные полоумники последовали за ней…
– Ого! Это, хоть и не Земля, но мне здесь нравится! – Лилит озиралась по сторонам.
Тёплое солнце светило с голубого небосвода, лаская своими лучами полоумников. Вокруг возвышались яркие красивые здания причудливой архитектуры. Зелёные лужайки с множественными фонтанами и ухоженными деревьями подчеркивали красоту этого места. Вокруг неспешно гуляли улыбающиеся красивые молодые люди. Да, наконец это были люди! Не лешие, водяные, бактерии или плазмоиды, а натуральные человеки! Девушки и парни! Причём старых или пожилых, сирых и убогих вокруг видно не было. Всё дышало гармонией и любовью.
Доктор обернулся в сторону Трофима с Крындой. Молодая парочка, заключив друг друга в объятиях, страстно целовалась. Феликс улёгся на пушистом мягком травяном ковре и гладил травинки, нежно пропуская их сквозь пальцы. Алёнка целовала Йарика, ласкающего ей щёчки своим пушистым белым мехом. Адам Ильич тоже был не в силах устоять перед волшебством этого мира. Он подошёл к Лилит и обнял страстью пылающую девушку, прижавшись к прелестям молодого упругого тела.
Одна из компаний, прогуливающихся неподалёку, заметила необычных путешественников и направилась к полоумникам.
– Здравствуйте, прелестные создания! – один из молодых людей подошёл к Лилит и, пристально вглядываясь своими голубыми глазами в глаза девушки, галантно поцеловал ей руку, – я – Эльс.
– Я – Лила, – скромно опустила глаза красотка. На её щёчках появился румянец смущения.
В душе доктора должна была бы взыграть ревность к молодому человеку. Но ничего подобного не происходило. Более того, он чувствовал огромную симпатию к чужеземцу. Чувство собственничества не было присуще этому миру.
Ещё две девушки подошли и нежно обняли Феликса и Адика:
– Мы видим, вы не из нашего города? Пойдёмте, мы покажем вам наш городок.
– Да мы вообще не от мира сего! – Феликс растаял от прикосновения симпатичной девчонки. В его жизни уже в течение длительного времени не было столь тесного контакта с противоположным полом.
– Неужели? – девушка игриво поправила волосы на голове полоумника. – И откуда вы? Кстати, я – Фелиция.
– Почти тёзки! А я – Феликс. Мы из другого мира попали к вам.
– Как интересно! – девушка привлекла к себе опешившего путешественника, губами почти касаясь его лица, сводя с ума свежестью своего дыхания и своим ароматом. – Всё равно, пойдёмте с нами. Вы такие прехорошенькие,
– А ты почему такой бука? У нас в Амурии так не принято, – вторая девушка гладила доктора по щеке, – меня Ясинка зовут, а тебя как?
– Я – Адам.
– Пошли, Адам, что-то тебе дам! – девчонка со смехом за руку потащила доктора в сторону красивых домиков, возвышающихся несколько поодаль.
– А это что, детский сад, что ли? – полоумники проходили мимо группы весело играющих и хохочущих детей.
– Да, это наше будущее, – Эльс за руку с Лилой подошёл к детям и угостил их горсткой мелких конфет, – кстати, Адам, ты не хочешь оставить малышку играть с детьми? Поверь, здесь они в полной безопасности. Они любят друг друга, а воспитатели любят их, и им всегда весело и интересно! В нашем мире мы своих детей после родов оставляем на воспитание в интернатах, в которых ими занимаются любящие воспитатели. И все наши детки как братья и сёстры. Если кому-нибудь из взрослых становится грустно, он всегда может на несколько дней взять себе любого ребёнка, чтобы уделить его воспитанию своё время. Посмотрите, какие они прелестные. Их невозможно не любить! И твою очаровательную малышку они полюбят!
– Папуля! Можно я здесь с ребятками поиграю? Пожалуйста-а-а!
– Ладно, оставайся, лапушка. Я позже за тобой приду.
– Ур-р-ра! – Алёнка с прыгающим на её плече Йариком побежала к детворе, которая тут же приняла её в свою игру.
Остальные полоумники продолжили свой ознакомительный путь. Проходя мимо строящегося здания, Феликс обратил внимание на работу строителей:
– Гляньте, ребята, как строители камень кладут! Они его сначала ласкают руками!
– Конечно, дорогой! – Фелиция чмокнула полоумника в щёку. – Ведь они любят свою работу, и эти камни, и здания, которые они строят с любовью! А вон любители
бодибилдинга, – девушка указала на группу амурийцев, подносящих камни строителям.
– Вы что здесь любите всё и всех, что ли? – Адик вопросительно взглянул на Ясинку.
– А как можно по-другому? – девушка склонила голову на плечо доктора. – Если, к примеру, ты не любишь растения, разве смог бы ты их растить?
– За определённую плату – да!
– А что такое плата? Мы не знаем такого слова.
– Опаньки! Так у вас, может, и денег нет?
– А что такое деньги? – Ясинка с удивлением и любовью в глазах смотрела на Адама Ильича.
– Слышь, Феликс, – доктор повернулся в сторону обнимающихся Фелиции и полоумника, – здесь, похоже, коммунизм! А Ленин отказался сюда занырнуть! Ему бы тут точно понравилось!
– Не думаю. Ему не нужен коммунизм! Ему нужно строительство коммунизма! Его интересует только сам процесс, а не результат!
Гуляние среди зелёных аллей с чудными разноцветными птахами и множественными красивыми фонтанами настраивало мысли полоумников на романтический лад. Красота местности в окружении молодых и красивых сопровождающих полностью подавила инстинкт самозащиты у путешественников в мирах. Через некоторое время доктор вспомнил о малышке, оставленной им среди местной детворы: