Положись на меня
Шрифт:
чувствовала от него той авторитетности, которую требовала ее внутренняя природа сабмиссива.
Кто знает, может она ждет слишком многого от первой встречи с незнакомцем?
– Ну...
– Андреа уклонилась от прямого ответа.
Если она скажет “да”, и он попытается приказывать ей, не будучи в состоянии справиться с
этим, то все закончится жгучей болью и ее открытым неповиновением. Андреа прекрасно знала, в какой неловкой ситуации могла оказаться.
–
Вдруг Дом сжал ее предплечье, за это девушка ударила его по руке, сбрасывая ту с себя, и
отшатнулась при виде его раздраженного выражения лица.
– Прости, - сказала она, - в детстве слишком много занималась каратэ.
Почему она никак не могла избавиться от выработанных на тренировках реакций? Андреа
хотела подчиняться, хотела, чтобы кто-то просто взял над ней верх.
Мысль была возбуждающей, но подобное место - переполненное парнями, жаждущими
сексуальных утех - воскресило в памяти слишком много воспоминаний, обостряя инстинкт
самосохранения.
Папочка отлично ее натренировал. “Не дай им схватить себя. Не позволяй им загнать себя в
угол. Лучшая защита - это нападение”.
– Не вопрос. При виде меня многие сабы начинают нервничать, - пробормотал парень, выпячивая грудь.
О, Dios (прим. Боже мой). А малой без ума от себя.
Проигнорировав попытку Дома удержать ее внимание на себе, она обвела глазами клуб.
Готы Тампы представляли собой весьма впечатляющее зрелище: яркий макияж и причудливо
торчащие в разные стороны волосы; пирсинг и тату украшали самые неожиданные и весьма
интимные части тела. Ох.
Чуть дальше, вокруг одной из площадок, столпились люди, наблюдая за проводимой сценой
порки.
– Мне бы хотелось уложить тебя на скамью для порки, - сказал он.
– Думаю, на ней ты
кончишь.
Андреа повернулась к нему, надеясь и желая ощутить будоражащее чувство внутри, что-
нибудь такое, что заставило бы ее захотеть сказать “да”, но ничего не произошло. Он был не для
нее.
– Спасибо, но все же нет.
Как вообще можно найти подходящего человека в подобном месте? Вежливо улыбнувшись
Дому, Андреа поспешила к выходу. Скоро должен был подъехать Антонио, и она вполне могла
встретиться с ним и на улице.
Поплотнее закутавшись в кожаную куртку, не позволяя растущей внутри нее депрессии
вырваться наружу, девушка побрела к своему минивэну, припаркованному на ближайшей
автостоянке. На пути ей попался камушек, и она пнула тот ногой, тут же ощутив жуткую боль -
дурацкие сапоги.
Это просто не справедливо. У других женщин не возникало
Дома.
Она видела, как некоторые Доминанты, которым она когда-то отказала, легко потом нашли
себе сабмиссивов. Может, проблема в ней самой?
Ее лица коснулся влажный мартовский воздух, неся с собой характерный запах моря с
примесью выхлопных газов, привычный для Тампы в час пик.
Расхаживая взад-вперед, она увидела, как в клуб вошли две женщины. А парочка, держась за
руки, напротив, вышла из него.
Наконец на автостоянке послышался гул знакомого автомобиля, и спустя мгновение на
свободное место въехал красный Camaro. Заглушив двигатель, Антонио выскочил из машины.
– Привет. Почему не внутри?
На глаза Андреа попался клочок бумаги. Подняв тот и со злостью смяв, девушка бросила его
в стоящий неподалеку мусорный бак.
– Не нашла никого, с кем бы… - перед кем бы захотелось склонить голову - с кем бы мне
хотелось поиграть.
– Привереда, привереда.
Глядя на нее, мужчина нахмурился. Мигающий светофор справа от него, словно
проблесковый маячок, ярко освещал его лицо.
– Бедная chiquita (прим. малышка). И почему тебя не привлекают более легкие извращения, типа менажа или секса на публике?
– Черт возьми, да если бы я только знала.
Ночью было прохладно, поэтому Андреа обхватила себя руками.
– А почему бы тебе не стать полноценным Доминантом, тогда мне не пришлось бы из кожи
вон лезть, чтобы найти себе кого-то? И вообще, ты мог бы стать натуралом. Это было бы
неплохо.
Прислонившись к капоту машины, девушка по-дружески погладила парня по руке. Сколько
она себя помнит, он всегда был ее лучшим другом. Когда им было по пять лет, они играли в
крестоносцев; вместо мечей у них были палки, а старый, разбитый трехколесный велосипед с
корзиной был в роли лошади. В пятнадцать, когда он признался в своей гомосексуальной
ориентации, она размазывала по тротуару каждого, кто имел наглость резко высказаться в его
адрес. После окончания колледжа он из Майами переехал сюда, став неофициальным членом ее
огромной семьи.
– Я такой, какой есть.
Антонио ухмыльнулся и дернул ее за локон.
– Но мне с трудом верится, что ты сабмиссив. Ты никогда и никому не позволяла собой
командовать. Ты уверена в своем решении?
– Боюсь, что да.
После того, как она прочитала книгу, в которой содержались сцены БДСМ, она уговорила
своего парня попробовать нечто подобное.