Польская литература ХХ века. 1890-1990
Шрифт:
Политически заострена повесть Т. Холуя «Это» (1964), разоблачающая провокационные методы расправы с честными, но неугодными властям членами партии, которые применялись партийным аппаратом и органами госбезопасности в начале 50-х гг.
Политические и моральные проблемы 50-х гг. – в центре романа В. Жукровского «Каменные скрижали» (1966). Действие его происходит в Индии, но его герой, венгерский дипломат, живет событиями в Европе, в Венгрии, которые происходят после XX съезда КПСС, политическими дискуссиями о природе социализма и путях его развития. Герой поставлен перед необходимостью решительного выбора, личного и политического: остаться за границей с бесконечно любимой им и любящей его австралийкой-врачом либо вернуться на родину и разделить судьбу своего народа. Верх одерживает чувство патриотизма.
В центре
Автором публицистических политических романов выступил Е. Путрамент. В романе «Пасынки» (1963) на примере жизни провинциального польского города он рассмотрел проблемы, связанные с засильем в органах власти партийных бюрократов.
Писатель сталкивает в идейном конфликте отца и сына, двух членов партии, представителей двух поколений и двух политических тенденций. Отец, руководитель старого типа, привыкший к командно-административному стилю работы, не может сделать выбор между правдой и ложью, не выдерживает напряжения и кончает жизнь самоубийством. Морально скомпрометированы в романе, впрочем, оба участника конфликта.
Драматизм конфликтов, энергичное действие, экспрессивно-иронический стиль – черты художественной манеры Путрамента – в полной мере проявились в его лучшем романе – «Болдын» (1969). В нем исследуется человеческая психика, перегруженная властью и ответственностью. Основная ситуация романа заведомо условна, смоделирована автором, хотя многие детали, портреты, сцены, диалоги вполнежизнеподобны. Путрамент вывел в нем колоритную фигуру партизанского командира Армии Людовой «генерала Болдына» (вымышленного писателем). По сути дела это политический роман о власти и культе личности. Тяжелым грузом легла на плечи Болдына власть, которую он ни с кем не хочет делить и которая деморализует его. Окружение Болдына, его штаб, готово поддержать авторитет командира любой ценой и в конечном итоге создает миф о его непогрешимости. Любые его решения, даже самые сумасбродные, воспринимаются как приговор, абсолютный и окончательный. В условиях неограниченной власти Болдына, не контролируемой ни снизу, ни сверху (партизаны отрезаны от центра), в штабе расцветают интриги, подозрительность, доносы…
Достижения польской литературы в 60-е (а затем и в 70-е гг.) в большой мере связаны с так называемой деревенской прозой. Новое качество этой прозы по сравнению с другими произведениями о жизни деревни заключается в том, что центр тяжести в ней перенесен с конкретно-исторического социального анализа вопросов крестьянской жизни в область проблем народной этики, нравственных основ народной жизни, конфликтных отношений между деревней и городом, взаимозависимости человека и природного мира и необходимости нравственной связи человека с природой.
У истоков так понимаемой деревенской прозы – произведения Юлиана Кавальца (р. 1916) начала 60-х гг. – сборник рассказов «Поваленный вяз» (1962), повести «К земле приписанный» (1962), «На солнце» (1963), «Танцующий ястреб» (1964). Успех этих произведений Кавальца у читателя и критики объясняется тем, что он первым показал обширную область социально-психологических сдвигов в жизни польской деревни, вызванных индустриализацией страны, миграцией сельского населения в индустриальные центры. Эти явления определили новые условия труда и быта, возникновение новых типов связи между людьми, новые культурные потребности, рождение новой психологии – процессы сложные, небезболезненные и для общества в целом, и для отдельных его представителей.
Один из центральных мотивов произведений Ю. Кавальца – судьбы людей, «опоздавших» к иной, свободной от рабской привязанности к земле жизни. «Узелок с грязным бельем прошлого» вынужден влачить за собой герой повести «К земле приписанный» крестьянин Войцех Трепа, для которого 1945 год, начало новой жизни в стране, наступил слишком поздно. В молодости Трепа совершил убийство из-за клочка земли, а спустя тридцать лет опасение быть разоблаченным толкнуло его на второе
Привязанность крестьянина к земле, «опоздание» к новой жизни занимает писателя и в повести «На солнце» – повести-исповеди старого крестьянина. Всю жизнь он мечтал о собственном клочке земли, но получив в конце жизни землю, вынужден с ней расстаться. С землей старик теперь общается лишь тогда, когда поливает цветы на балконе городской квартиры сына. Оторванность от земли, от привычного крестьянского труда становится источником страданий героя повести, решившего утопиться.
Власть земли – это не только собственнические навыки, это и устойчивые, прошедшие испытание временем формы бытия и виды труда, в которых запечатлелись лучшие черты народного мироощущения и стороны крестьянского характера, связанные с естественной близостью к природе, с бережным отношением к земле. Разрыв с нравственными традициями трудовой народной жизни приводит к трагическим последствиям, к моральному краху личности. Об этом свидетельствует судьба Михала Топорного, героя одной из лучших повестей Ю. Кавальца «Танцующий ястреб». Отвернувшийся не только от земли, но и от людей, возделывающих ее, принявший идеалы и нормы поведения городского мещанства за истинные ценности, герой Кавальца обрек себя на поражение. Потеряв нравственную опору, Михал кончает жизнь самоубийством.
Во второй половине 60-х гг. в центре внимания писателя те же проблемы, что и в рассмотренных произведениях, однако его творчеству (как и всей польской деревенской прозе) начала угрожать опасность повторения однажды найденных тем и коллизий. В некоторых рассказах сборников «Черный свет» (1965) и «Свадебный марш» (1966), в повестях «Призыв» (1968) и «Ищу дом» (1963) начали варьироваться уже прозвучавшие ранее мотивы: тема «опоздания», деревня как предмет ностальгии крестьян, попавших в город и либо стремящихся вернуться обратно, либо осознающих, что возврата нет и быть не может, городская карьера выходца из деревни, непременно осложненная какими-либо драматическими или трагическими обстоятельствами.
Деревне посвятил свои повести «Тетка» (1964) и «Отец» (1964) Эрнест Брылль (р. 1935), успешно выступающий также как поэт и драматург. Брылль умело использует прием, часто встречающийся и у Кавальца: в его повестях события описываются не от автора, а через восприятие одного из героев. Следствием этого является смешение настоящего времени и ретроспекции, субъективность в оценке поступков персонажей, недосказанность отдельных сюжетных линий – в расчете на активное соучастие читателя. Но если у Кавальца преобладает исповедально-патетическая интонация, то у Брылля спокойный рассказ ведет наблюдатель, связанный с действующими лицами родственными отношениями, который не комментирует, а излагает факты в произвольной последовательности. Брылль не дает широкой социальной панорамы. Воспроизводя время революционной ломки старых отношений в деревне через индивидуальные людские судьбы, характеры, решения, действия, он рисует крупным планом ситуации необычные, парадоксальные. В «Тетке», например, необычность ситуации заключается в том, что крестьяне, получившие в результате реформы долгожданную землю, не решаются взять ее. «Красный помещик» Бачевский выдает им дарственные на свою бывшую землю, не имеющие никакой юридической силы, но в глазах крестьян – законные. Сестра же Бачевского пытается бороться за сохранение своего исключительного положения в деревне, за «моральную власть» над деревней. Как человек фанатический, одержимый одной, пусть безнадежной идеей, она не может не внушать окружающим страха и даже уважения.
Во многих произведениях деревенской прозы широко используются укоренившиеся в крестьянском сознании фольклорные и религиозные, языческие и библейские мифы, легенды, предания, верования. Непревзойденным мастером стал здесь Т. Новак. Обращение к фольклору служит у него возвышению трудовой крестьянской морали, поэтизации доброты и человечности крестьянина.
В романах Новака «Такая большая свадьба» (1966), «И королем, и палачом будешь» (1968) главный конфликт – столкновение между поэтическим воображением крестьянского юноши, его фольклорно-образным восприятием мира и жестокими законами трагических лет войны и оккупации. В «Такой большой свадьбе» проказы, озорство, драки подростков сменяются необходимостью драться всерьез, убивать оккупантов во имя справедливости, во имя победы над злом, воплощеном в фашизме.