Полтора метра счастья
Шрифт:
Я очень медленно пыталась приучиться к тому, что Джереми не только мой начальник, меценат, наследник олигарха, но и товарищ Хима. На таких встречах, как эта, я всё равно чувствовала некоторую неловкость.
— Ну что, как там дела у Сандры? — спросил муж у друга, когда все расселись.
— Всё в порядке. На ближайшее время, — честно подкорректировал себя Джереми. — Всё зависит от случая, ты же понимаешь. Не будет инфекций и осложнений — не будет проблем. Если Сандра доживёт до года, а у неё есть все шансы, то, скорее всего, окрепнет в принципе. При условии
— Дэн на эту тему стал говорить? — Джереми вытянул губы в тонкую линию и, с разочарованием, неуловимым недовольством или просто усталостью от вечных перелётов, покачал головой. Айли увлеклась разглядыванием гирлянд вдоль бортика катка. Я её видела второй раз (третий, если считать телевидение), но постоянно она напоминала эдакого котёнка, увлеченного бантиком на верёвочке, и никак не получалось разгадать, прикидывается она, или в самом деле настолько блондинка? Думается, Джереми эта загадка тоже покоя не давала и увлекала до страстной любви.
Рядом с нашим столиком образовалось семейство с двумя малолетними детьми. Мама начала снимать верхнюю одежду с детей, папа пошёл к кассам сделать заказ. Старший мальчишка вырывался и всё стремился куда-то побежать, младшая девочка хныкала и чего-то просила у матери, без криков, но с невыносимой слезливой монотонностью. Мы все на минуту затихли, наблюдая это всё. То есть, трое из нас обратили на это внимание, а Айли с энтузиазмом следила за катком, сияя отражением цветных огней в округлившихся глазах. Кажется, она обожала Рождество, как и я.
— Смотрю я на это всё, — отвернулся Джереми от соседнего столика, механически взяв бутылку пива Химчана и разглядывая этикетку, где был прописан состав. Профессиональный интерес химика. — И совершенно не хочу торопиться с детьми. — Он имел в виду не только пришедших, но и Дэна с Херин и их заботой. — Не хочу зациклиться на чём-то одном и потеряться для общества.
— Да, тебе нельзя, — поддержал Хим, — ты слишком полезный человек, твоя голова нужна в действии и всей широте её возможностей.
— Вот именно. Я надеюсь, что мы солидарны в этом, ты же не хочешь пока детей, Айли? — обернулся он к ней, но жена откликнулась на имя, до него прослушав весь текст.
— Что? Я буду чай, желательно с лимоном. — Джереми подавил ухахатывающуюся улыбку.
— Нет, я спросил, не хочешь ли ты детей?
— А их тут подают? — пошутила она, возвращаясь с небес на землю. Даже я посмеялась над её словами. — А если серьёзно, то совершенно нет. От них много шума, беспорядка, нервов. И влагалище потом хоть новое покупай, чтобы муж себя не чувствовал вышедшим в открытый космос. Нет, спасибо, такой радости мне не надо.
— Ну… — протянул Хим, поддерживая юмористический тон, — Джереми изобретатель, он что-нибудь придумает с этим.
— Пластику этой части организма изобрели до меня. Так что в наш век всё уже поправимо.
— А трансплантацию репродуктивной женской системы полностью ещё не изобрели? — сорвался вопрос у меня. Господин Юнг серьёзно на меня посмотрел. Он знал мою проблему, не мог не знать,
— Над этим стоит подумать, — медленно произнёс он, отставив бутылку Хима и уходя в свои мысли.
— Не хотите с нами по пивку? — предложил им муж, спешащий избавиться от слишком жизненных тем и вернуться к тому настрою, что царил до этого.
— Нет, Айли не переносит запах пива, — не успел договорить Джереми, как всё уже было ясно по её лицу со сморщенным носиком. — Выпьем чаю и поедем, — поднялся он, чтобы сделать заказ. Миллионер в кафе с самообслуживанием! Среди этих ребят постоянно встречались парадоксы.
— Далеко собрались?
— В Саффолк, в Колд-Спринг-Харбор**. Мы сотрудничаем с их лабораторией. На их базе я хотел бы открыть свой филиал. Мотаться туда-сюда я не всегда могу, здесь должен быть кто-то из моего штата. Возможно, Ходжун согласился бы курировать данный проект. Он головастый парень.
— Это было бы здорово, — согласился Химчан. — И когда вы опять в Сеул?
— Послезавтра. Ты же знаешь, там сейчас есть, чем заняться.
Обратно мы снова большую часть пути прокатились на автобусе, вышли почти на своей Ремсен-авеню, и побрели по тротуару, припорошенному мелкой снежной мукой, которую гонял несильный ветер. Дополнительные фонари в форме снежинок развесили на столбах, на большинстве дверей висели венки с красными лентами, золотыми колокольчиками, шишками и искусственными ягодами омелы. В окнах переливались ёлки, у одного крыльца я увидела светящегося оленя — прозрачный каркас, состоящий из лампочек. Он двигал головой вверх-вниз, вверх-вниз. Меня приводили в восторг такие штуки, и я задержала Хима возле зверюшки, пока не насладилась в полной мере исходящим от неё дыханием чудес. Мимо нас пронеслась стайка детей с какой-то музыкальной шкатулкой, полифонией проигрывающей мелодию «We wish you a Merry Christmas».
Хим нёс сумку с коньками, мы ходили со своими, напрокат не брали. Не из жадности, а потому что у Хима был пунктик из серии «не оставлять своих отпечатков», считались наверное и следы носков в общественных коньках. Я помнила ещё сеульские времена, когда от него даже запаха никакого не оставалось, он умудрялся каким-то образом растворяться без улик и свидетельств присутствия. Эти привычки сохранялись и никуда не девались, и вряд ли уже денутся, но мне они и не мешали, напротив, часто возбуждали, напоминая о тех временах, когда мы познакомились.
— Если мы уедем в Мохонк, то на кого оставим Тень и Бенджи?
— Попросим Наташу побыть у нас, или маму с папой. Уверен, они не откажутся пожить в свободной квартире, чтобы не мешаться Дэну с Рин. Рин сейчас не в лучшем состоянии, чтобы долго терпеть толпу гостей.
— Это точно. Хоть бы с Сандрой всё наладилось. — Мы метров пятьдесят прошли молча. — Как ты думаешь, Джереми с Айли искренне сказали, что детей не хотят? Или для меня разыграли сценку, что, мол, отсутствие детей — это норма.