Полукровка
Шрифт:
— Ладно. Я пошлю сообщение на Олманию. Назефри займется расследованием и к твоему прибытию предоставит собранные материалы. Будем надеяться, что все обойдется. Хотя твое настроение меня совсем не радует, я бы даже сказал, что оно меня беспокоит.
С этими словами Стефан вышел из комнаты и направился к себе.
Урджин подошел к ней, обнял и притянул к себе.
— Я не знаю, что творится в твоей голове, но у меня такое впечатление, что вчера с тобой что-то произошло. Ты точно ничего не хочешь мне сказать?
— А ты? — она отстранилась и пытливо взглянула на него.
— Только
— Я тоже буду по тебе скучать, Урджин, — она положила голову ему на плечо и тяжело вздохнула.
Он больше не задавал ей вопросов. Только отдал необходимые распоряжения и помог упаковать вещи.
Никто не знал, насколько ему было тяжело отпускать ее. И стоя на ветру возле ее корабля он особенно сильно ощущал, что может все потерять. Попрощавшись со всеми, она, наконец, подошла к Урджину. Полы ее нового черного плаща развевались в воздухе, а из-под большого капюшона на него смотрели ярко-синие светящиеся глаза. Он взял ее за руки и погладил нежную кожу.
— Пообещай, что будешь осторожна.
— Обещаю.
Она хотела было отвернуться от него, потому что непрошенная боль в сердце снова защемила внутри. Но он не отпустил ее руки, заставив ее вновь приблизиться к себе.
— Пообещай, что будешь думать обо мне каждую ночь, что проведешь в постели без меня.
Эста улыбнулась той чувственной энергии, которую он подарил ей в этот момент. Она буквально обволакла ее, приятно разнося знакомую дрожь по телу. Урджин вновь заметил что-то похожее на искажение пространства и ощутил ту же дрожь.
— Обещаю, — ответила она.
Он притянул ее ближе и жадно впился в теплые губы. Изумленные родственники, не слышавшие их разговора, из вежливости отвернулись. Эста ответила на поцелуй так, будто он был последним. Только она знала, что от ее разговора с дядей зависит, встретятся ли они вновь.
— А теперь иди, иначе я тебя не отпущу.
Он поцеловал ее в лоб, развернулся и пошел прочь, не в силах смотреть, как дверь грузового отсека закрывается за ней.
Глава 13
Перелет показался Эсте вечностью. Она знала, что заседание Межгалактического Совета уже состоялось, но электронное сообщение она получит только тогда, когда прилетит на Олманию. Она лежала в своей постели и думала об Урджине, вспоминая его нежные руки, губы, шелковистые волосы, которые так щекотали ей тело.
Слезы опять навернулись на глаза. Она уже дала себе слово, что если дядя Науб подтвердит ее предположения, она покинет Олманию раньше, чем нога ее мужа ступит на поверхность этой планеты.
Еще она размышляла о своем положении. Дядя Науб, по сути, всегда был регентом ее и Стэфана. По праву наследования, Стефан должен был стать Императором в двадцать пять лет. Эста с ужасом думала о том, что дядя может покинуть их мир, так и не успев передать власть брату. В этом случае, неизвестно, кто станет новым регентом, ведь у Науба нет детей, а кузина Назефри младше Эсты на год.
Вражда Олмании с Навернией тянулась уже сотни лет, и никто не был уверен в том, что новое перемирие продлится долго. Они пережили две межпланетарные
Именно Аликен сообщал ей о крупных зачистках олманско-навернийских полукровок, и она ни разу не подвела его. Эста знала, что на Доннаре тоже есть повстанцы, которые борются за свержение Императора. Однако, доннарийская разведка, очевидно, работает очень хорошо, потому как о зачистках на Доннаре в Межгалактическом Совете не слышал никто.
Как же так получилось, что именно ее фигура стала такой важной для Совета Всевидящих? Этих двенадцати представителей Вселенной в лицо не видел никто. Ходили слухи, что каждому из них более четырехсот лет, и все они — правители Суи, планеты, населенной суирянами. Многие верили, что каждый представитель этой расы обладает мистическими способностями управления энергиями. Благодаря совершенному знанию устройства Вселенной, они будто бы способны подпитывать свои тела из жизненных источников нашего мира. И Суя — единственная планета во Вселенной, на которой до сих пор существуют представители этой древнейшей расы людей.
Эста же достоверно знала одно: благодаря решениям Совета Всевидящих, в течение четырехсот лет от войн не погибло ни одной планеты, населенной людьми. Но главной причиной их абсолютной власти над человечеством стала способность уничтожать целые города и поселения неизвестным оружием. И что бы ни заявляли правители независимых планет, до сих пор никто из них не посмел ослушаться воли провидцев.
Так же было и с ней. Она еще встретится с ними, обязательно встретится. Слишком много у нее к ним вопросов, слишком мало вокруг нее ответов, слишком значимую роль они сыграли в ее жизни.
Урджин в этот момент тоже не спал. Он представлял, как вновь обнимет свою малышку, как она улыбнется ему, как он ее поцелует, а потом, ночью, займется с ней любовью. Но, несмотря на все эти положительные эмоции, что-то внутри него нервно дребезжало, словно предчувствие опасности или чего-то плохого.
Он знал, что в ту ночь, в тот первый раз, с Эстой что-то произошло. Да и с ним тоже. Он стал не просто ощущать ее энергию, он начал ее видеть. Он не поделился с ней этим открытием только потому, что она и так была сильно подавлена происходящим. Урджин улыбнулся сам себе, вспоминая, как они занимались любовью в его постели, как она стонала, и кричала, и даже укусила его за плечо. А потом она прижалась к нему, свернувшись калачиком, и они вместе заснули.
Что же произошло на Олмании, и кому выгодно окончательно рассорить и без того враждующие планеты? И что более важно, кто пожелал смерти его малышке? Он обязательно найдет этого человека, он не оставит в живых того, кто захотел отнять у него ее жизнь.
— Эста, я так рада снова видеть тебя!
Назефри подлетела к сестре и крепко обняла ее за плечи.
— Как дядя?
— Пока хорошо. Его прооперировали, сейчас ждут, как организм воспримет искусственное сердце.