Полуночное солнце (Сборник с иллюстрациями)
Шрифт:
— Работаю над ней, — откликнулся Лягушачий Рот.
— Кто начинает?
— Ты имеешь в виду подающий? Я как раз перебирал их одного за другим. Кто посвежее, то и постоит за честь родного клуба. — Он снова сплюнул и поставил ногу на перильца, поглядывая на поле. Чуть подумал и крикнул: Шавэ, хватит уж разминаться.
Он с отвращением поглядел на кончившую прыжки троицу и сидящего на траве молодого человека, на лице которого проступило облегчение. Шавэ отправил всех четверых с поля и подошел к навесу, изобразив плечами нечто вроде «что-тут-к-черту-сделаешь-с-такими-типами».
Лягушачий Рот вытащил носовой платок и вытер
— Знаешь, что я скажу, Бизли? — произнёс он. — Мы настолько глубоко увязли, что у нас теперь играет и первый состав, и запасные, и вообще черт знает кто! И чья это вина?
Бизли выплюнул свою травинку.
— Это ты меня спрашиваешь?
— Только не моя, — поспешно заявил Лягушачий Рот. — Так уж повезло, что я связался с бейсбольной организацией, все богатство которой заключалось в двух силосных ямах и жатке Мак-Кормика. Единственное, что я получаю каждую весну, это пара мешков пшеницы.
— Мак-Гэри, — уничтожающе сказал Бизли, — если бы у тебя был стоящий материал, ты что, действительно знал бы, что с ним делать? Ты ведь не Джо Мак-Карги. Ты даже не половина Джо Мак-Карги.
— Заткнись, — огрызнулся Мак-Гэри. Он отвернулся и принялся разглядывать линию третьей базы, хотя там не было ничего привлекательного. Поэтому он не видел, подходящего к ним невысокого седовласого пожилого человека, чем-то похожего на херувима.
Пожилой джентльмен подошел поближе и откашлялся.
— Мистер Мак-Гэри? — сказал он. — Я доктор Стилман. Я звонил вам насчет подающего.
Лягушачий Рот медленно обернулся в его сторону и доскреб подбородок с плохо скрываемой неприязнью.
— Олл раит! И в чем шутка, дед? Это вот этот умник подговорил тебя? Он обернулся к Бэзли. — Это, стало быть, подающий? Смешная шутка. Ну-тка, ну-тка. Смешная шутка.
Доктор Стилман улыбнулся.
— О, нет, я не подающий, — сказал он, — хотя в свое время мне довелось кидать мяч. Конечно, это было еще до войны.
— Ага, — кивнул Лягушачий Рот. — До какой войны? Гражданской? Вы выглядите недостаточно старым для человека, проведшего зиму в Вэлли Фордж. — Он с интересом взглянул на пожилого джентльмена. — Слушайте… а там действительно было так холодно, как об этом рассказывают?
Стилман вежливо рассмеялся.
— У вас действительно есть чувство юмора, мистер Мак-Гэри. — Он обернулся и указал рукой в сторону раздевалки. — А вот и Кэйси, — сказал он.
Лягушачий Рот без интереса посмотрел туда, куда указывал пожилой джентльмен. Кейси выходил из раздевалки. От шипов на его башмаках до импровизированной бейсбольной шапочки в нем было на глаз шесть футов и шесть дюймов. Кулачищи были размером с пару хороших мускусных дынь каждый. Его плечи, подумал Мак-Гэри, заставляли свернуться от стыда рекламную фотографию Примо Карнеро в «Чарльз Атлас». Короче, Кейси был высок. К тому же и в плечах широк. В общем, он был одним из самых мощных людей, когда-либо виденных Мак-Гэри
— Так ты левша? — сказал Мак-Гэри. — Олл райг. — Он махнул рукой в сторону поля. — Видишь вон того парня с большой перчаткой? ОН именует себя принимающим. Его зовуг Монк. Побросай ему.
— Большое спасибо, мистер Мак-Гэри, — монотонно отозвался Кэйси.
Он двинулся по полю. Даже голос, подумал Мак-Гэри. Даже голос.
Мертвый. Безжизненный. Он сорвал травинку подлиннее и направился к раздевалке, сопровождаемый Бизли и седовласым джентльменом, чем-то похожим на Чарльза Диккенса. На террасе Мак-Гэри принял излюбленную позу, а Бизли направился в офис, который был его обычным местом, когда команда не играла. Запершись там, он подсчитывал количество проданных билетов и просматривал объявления в «Нью-Йорк Тайме». Таким образом на террасе раздевалки остались лишь Стилман и Лягушачий Рот, причём пожилой джентльмен разглядывал все вокруг широко раскрытыми глазами, словно школьник, попавший на чугунолитейный завод. Мак-Гэри повернулся к нему.
— Вы его отец?
— Кейси? — уточнил Стилмен. — О, нет. У него нет отца. Полагаю, вы можете называть меня его… создателем, что ли.
Мак-Гэри как-то не очень вник в эти слова.
— Вот как? — рассеянно сказал он. — И сколько ему?
— Сколько ему… — повторил Стилман. — Ну, это немного трудно сказать.
Лягушачий Рот оглянулся на пустую скамейку, изобразив на лице ««нет-вы-тольксподумайте-какими-идиса-ами-гфиходится-иметь-дело»».
— Ну, это немного трудно сказать, — ядовито повторился, сопровождая слова соответствующей мимикой.
— Я хочу сказать, — поспешил повторить Стилман, — что в случае Кейси на этот вопрос нельзя дать однозначный ответ. Он существует лишь три недели. Точнее так: он имеет психику и разум двадцатилетнего, но если иметь в виду продолжительность его- существования на свете, то это три недели.
На протяжении всей этой речи Лягушачий Рот только озадаченно моргал.
— Вам не тяжело повторить это еще раз?
— Нисколько, — благожелательно отозвался доктор Стиман. — Все очень просто. Видите ли, я сделал Кейси — роботом. — Он вытащил пачку потрепанных бумаг и протянул Мак-Гэри. — Это синька, по которой я работал.
Лягушачий Рот выхватил листы из рук пожилого джентльмена, с размаху швырнул их на скамейку и обхватил голову руками. Проклятый Бизли! Поистине нет таких мерзавцев, которых он не нашел бы, чтобы сделать его жизнь еще более гадостной. Он несколько раз сглотнул, прежде, чем заговорить, и когда ему это наконец удалось, собственный голос показался ему совершенно чужим.
— Старина, — сказал он хрипло. — Милый добрый старик. Дедушка с добрыми глазами. Я так счастлив, что он робот. Кем же ему еще быть. — Он похлопал Стилмана по плечу. — Просто замечательный робот. — Он всхлипнул и обернулся назад: — Бизли, ты сволочь и сукин сын! Конечно, робот. Седовласый джентльмен, раздевалка, этот мерзкий стадион… все поплыло у него перед глазами. Робот!