Полуночный любовник
Шрифт:
– Я единственный, кого она знает.
– Ты пытаешься убедить в этом меня или себя? Ты - тот, кто ее нашел, кто ее спас. Ты привел ее сюда и поклялся защищать. Как ты сможешь делать это, сидя за решеткой?
Йен сжал кулаки. То, что озвучил Логан, он повторял себе не раз. Но это ничего не меняет.
– Что, если это я ранил ее?
Логан усмехнулся.
– Я не верю в это. Тот факт, что она не помнит всего, заставляет меня верить ей все больше и больше.
– Я должен быть уверен, - сказал Йен.
– Я знаю, что бы почувствовал, если бы Гвинн ушла из моей жизни навсегда. Это чувство...
– Логан остановился и сглотнул.
– Ты потерял Дункана,
Бросив прощальный взгляд, Логан пошел прочь.
Йен приблизился к решетке, чтобы быть рядом с Даниэль. У нее были темные круги под глазами, что говорило о переутомлении. Сев на землю, он просунул руку сквозь прутья и под одеяло, чтобы прикоснуться к ней. Только тогда он расслабился и закрыл глаза.
Какая женщина осталась бы с человеком, который мог ее обидеть?
Только особенная.
Йен всегда хотел жениться, иметь детей. Когда его бог был освобожден, и он оказался в тюрьме в Керн Тул, мысли о жене и семье были вытеснены из его головы. Потом он пришел в замок Маклаудов. Он видел любовь Лукана и Фэллона по отношению к своим женам. Он наблюдал, как в Керн Тул влюбился Куинн. А потом он увидел как Хэйден, Гален и Брок нашли свою любовь. Мысли о жене не были больше нереальными. Ненадолго, пока он не подумал о том, что Дейдре еще жива.
Он знал не понаслышке, как его братья беспокоятся о своих смертных женах. Мысль о том, что они могут быть схвачены Дейдре, подарила Воителям не одну бессонную ночь. Йен посмотрел на Даниэль. Тем не менее, это было заманчиво. Держать женщину в своих объятиях, засыпать и просыпаться рядом с ней каждое утро. Пройти через испытания жизни вместе, видеть ее улыбку и слышать ее смех.
Да, это было очень заманчиво.
Если бы он был таким человеком, каким был прежде. Сейчас, все свое время он будет переживать о том, что он - тот, кто обидел Даниэль. Что это за жизнь получиться?
"Борись с Фармиром!" крикнул Дункан в его голове.
От неожиданного крика, Йен дернулся.
– Дункан, - прошептал он.
– Я стараюсь.
"Этого недостаточно".
– Что еще я могу сделать?
"Вспомни, Йен. Вспомни, что мы делали..."
– Дункан, - позвал Йен. но ответа не последовало.
Йен старался вспомнить, что они с Дунканом делали, когда впервые был освобожден Фармир. Сколько бы он ни старался, Йен не мог вспомнить ничего, что могло бы помочь. Они были в Керн Тул, одинокие, замерзшие и голодные. И более чем напуганные. Но они были друг у друга, тогда как другие были одни. Дейдре разделила их, держала в разных камерах вдали друг от друга. Но она не знала, что независимо от расстояния, Йен и Дункан всегда могли общаться друг с другом.
Каждый знал, что думает и делает другой.
Йен покачал головой и сжал руку Даниэль. К его удивлению, она сжала в ответ. Йен посмотрел на нее, но она все еще спала. Он слегка погладил ее щеку кончиками пальцев, изо всех сил желая поцеловать ее. У нее были самые удивительные губы. Они делали его горячим. Твердым. Голодным.
Его яйца напряглись, когда он вспомнил, как ее соблазнительная грудь помещалась в руке, как ее бледно-розовые соски твердели от прикосновения его рук и рта. Йен заерзал, его член возбудился лишь от мысли попробовать ее сладкий нектар, ласкать языком ее киску, а затем уделить внимание ее клитору.
Человеком, глядя в зеркало на которого, он испытывал гордость. Он хотел стать человеком снова. Не только для Даниэль, но и для остальных в замке. Для Дункана. Для себя.
Закрыв глаза, Йен боролся со свирепствующим в нем желанием. Он не позволит себе больше, чем просто держать Даниэль за руку, возможно даже этого было слишком много. Он резко открыл глаза, почувствовав прикосновение руки к своему возбужденному члену. Оторопев, он уставился в лицо Даниэль. Она сжала его член сквозь джинсы, от чего он застонал. Ощущение грубого материала, лишь усилило его возбуждение.
– Даниэль, - прошептал он.
Она положила палец к его губам.
– Ни слова больше.
Он не мог описать, как ее прикосновения влияли на него. Йен не слышал как она проснулась, не почувствовал ничего, пока она не прикоснулась к его члену. Он должен был услышать. Он должен был почувствовать ее движение.
Почему он не почувствовал? Был ли он настолько погружен в мысли, что ничего не осознавал?
Вдруг, это перестало иметь значение, когда Даниэль расстегнула джинсы и медленно потянула за молнию. Йен вздохнул, когда его член был освобожден. Он с шумом выдохнул, когда ее рука обвилась вокруг его плоти. Йен приподнял бедра. Все, что он мог сделать, это расслабиться и поддаться Даниэль и охватившему его огню. Йен застонал, когда она использовала обе руки, умело двигая вверх и вниз по всей длине с правильным нажимом. А когда она размазала капельку влаги над его головкой, пальцы Йена впились в твердую землю. Она обхватила его яйца, что заставило его с шипением выпустить воздух. Но после того как она начала нежно массировать его, двигаясь вверх и вниз по его напряженному члену, он наклонился к ней. Йен забыл о решетке, забыл о том, что пытался держаться подальше от нее. Все, чего он хотел - ощутить вкус ее губ. Он прижал ее голову к себе и завладел ее ртом в настойчивом, требовательном поцелуе. Поцелуе, выражавшем все, о чем он мечтал.
Глава 34
Даниэль не ослабила свою хватку, пока Йен целовал ее. И какой это был поцелуй. Он увлек ее, поглотил. И она наслаждалась каждой минутой. Когда она, проснувшись, обнаружила рядом Йена, державшего ее за руку под одеялом, она не раздумывала. Она просто действовала. Она захотела его настолько безумно, что это должно было напугать ее. Но это лишь добавило ей мужества. Придало ей сил.
– Ты нужна мне, - сказал Йен между поцелуями.
Не так сильно, как она нуждалась в нем. Но она понимала то желание, что управляло им, ту страсть, что воспламеняла его кровь. Она убрала одеяло и присела на колени, чтобы была возможность быть ближе к нему. Он углубил поцелуй, его язык нежно атаковал ее. Даниэль застонала, ее груди налились и соски заныли, ожидая его прикосновения. Умоляя его о прикосновении. Даниэль выгнулась, когда его рука заскользила от ее шеи вниз по спине, остановившись на талии. Потом, наконец-то, он накрыл ее изнывающие груди. Она застонала ему в губы и прижалась грудью к его руке. Большим пальцем он потер ее чувствительный сосок.