Полуночный танец кентавров
Шрифт:
А праздник отнял у Алены последнего собеседника – ее мужа. Василий Петрович был настолько занят, что лишь отмахнулся от новостей, которые пыталась сообщить ему жена:
– Потом! Все потом, Аленушка! Ну не до этого мне сейчас!
В результате минувшей ночью Алена почти не спала и к утру пришла к выводу, что заставить Арину появиться в «Дубочках» могло что угодно, а вовсе не желание совершить преступление. Проворочавшись без сна, Алена почти убедила себя в том, что задержание Арины – это чудовищное недоразумение, которое нужно немедленно исправить. Наверняка она не собиралась
– Мелкая пакость – это вполне в духе Арины. Но убийство… Нет! И еще не поздно все исправить!
С этой мыслью Алена и вскочила с кровати. Пока она приводила себя в порядок, мысли ее по-прежнему крутились вокруг вчерашнего инцидента.
И очень хорошо, что никто, кроме узкого круга, не знает о том, что произошло. Каким-то образом Ване вчера удалось избежать шумихи вокруг задержания Арины. Никто из приглашенных на праздник гостей не услышал ни выстрелов, ни криков. Не заметили люди и транспортировки раненой Екатерины Павловны и задержанной Арины к машинам, увезшим обеих женщин прочь из «Дубочков».
– Значит, репутация Арины не пострадала. Сейчас необходимо забрать ее из лап Терентьева. Что они за глупость придумали? Арина – и вдруг убийца!
Порадовавшись тому, что задержание Арины произошло в отдалении от места основного празднества, где за шумом музыки и песен вообще было мало что слышно, Алена вновь озаботилась тем, что не заступилась вчера за приятельницу более основательно.
Одеваясь, Алена возмущенно бормотала себе под нос:
– Что Ваня себе позволяет! Произвол! Совсем распоясался. Арина – моя давняя приятельница. А он вздумал палить по моим друзьям! Этак он и Залесного пристрелит, а потом обвинит его в каком-нибудь надуманном преступлении.
Даже тот факт, что Арина явилась в «Дубочки», постаравшись остаться неузнанной в костюме и гриме старика, не отбил у Алены желание помочь приятельнице оправдаться.
Едва дождавшись пробуждения Василия Петровича, Алена потребовала от него:
– Немедленно распорядись, пусть Ваня отпустит Арину!
Но муж вместо того чтобы сначала удивиться, а потом возмутиться произволом своего старого товарища, неожиданно и даже с радостью воскликнул:
– Так ты можешь себе представить, что они ее все-таки задержали!
Это восклицание мужа возмутило Алену окончательно:
– Что тут происходит? – закричала она. – Все в курсе, кроме меня! Все знают, что Арину должны были задержать, а теперь радуются ее задержанию! Что это такое?
– Дорогая, и ты обрадуешься, когда узнаешь поподробнее о художествах этой особы!
В ответ Алена заявила, что с нетерпением ждет объяснений, потому что пока ей ничего не понятно. А обвинять свою старую знакомую в многочисленных убийствах только потому, что когда-то с ней не ладила, она не будет.
Василий Петрович понял состояние жены, ласково погладил Алену по плечу и заверил ее:
– И мы тоже не будем голословны. Сейчас приедет Ваня, он тебе все объяснит.
– А ты не можешь?
– Прости, но я почти ничего и сам не знаю. Кроме того, мне надо решить кое-какие хозяйственные
Как всегда, Василий Петрович норовил быть в курсе всех, даже самых мелких, бытовых вопросов, касающихся имения. Он никому не доверял, стремясь лично принимать решения. Может быть, в этом и была причина его успеха и причина процветания «Дубочков»? Василий Петрович любил повторять, что величайший в истории России фельдмаршал Суворов тоже не доверял решения даже самых незначительных вопросов никому из своих адъютантов, стремясь лично проверить ночью посты, решить вопросы поставки обмундирования и нового вооружения и даже попробовать на вкус солдатскую кашу из котелка. Но зато и армия его обожала, и солдаты были готовы идти за своим главнокомандующим хоть к черту в пекло.
Так что Алена совсем не удивилась тому, что муж так быстро ее покинул. Если бы можно было установить на одной чаше весов судьбу Арины, а на другой – «Дубочки», приходящие в себя после праздника, последние, конечно, перевесили бы.
– Что ему какая-то там Арина? Ясно, что поместье важнее.
Но и Вани, к которому муж посоветовал обратиться, было еще не видать и не слыхать. Поэтому честь быть первой, кто все или почти все объяснит Алене, выпала Инге.
Именно она заглянула к Алене в этот ранний час и деликатно осведомилась:
– Не помешаю?
Прошла после полученного разрешения, робко присела на краешек кровати и сказала:
– Я хотела поговорить с тобой о Залесном.
– О ком?
Сама Алена была настроена совсем на другую волну, и поэтому слова Инги ее изумили до крайности.
– А что с Залесным-то снова не так? – воскликнула она с досадой. – Он же все-таки за тобой приехал. Значит, все в порядке!
– Приехал, да не за мной, – горько произнесла Инга.
– А за кем? Больше в «Дубочках» любимых женщин у Залесного нет. Это тебе не Ваня, у которого в каждом дворе по юбке.
– По делу Игорь к нам приехал, – вздохнула Инга. – Понимаешь, не ко мне и не за мной, а просто по делу. Он сам мне вчера так сказал.
В голосе Инги слышалась горечь, которая была Алене, как всякой женщине, хорошо понятна. Если мужчина, которого вы очень ждете, появляется рядом с вами исключительно по делу, то радости от такого появления и впрямь маловато.
Все же Алена попыталась воззвать к здравому смыслу подругу:
– Какие же у Залесного могут быть дела в «Дубочках», кроме твоих?
– Игорь говорит, что приехал, потому что Ваня ему позвонил и пригласил его, сказал, что у нас тут такие дела творятся, что без помощи профессионала нам никак не обойтись.
– Ваня? – изумилась до крайности Алена. – Позвонил Залесному? Сам?
– Я его точно об этом не просила, – несколько нервно огрызнулась Инга. – Ты тоже не просила?
– Нет, – помотала головой Алена. – И Василий Петрович, насколько я знаю, тоже таких мыслей в голове не держал. Ты же сразу сказала, что Залесный приехать не сможет, Вася этим ответом и удовольствовался.