Полуночный трубадур
Шрифт:
Дал потянулся. Больше нельзя отдыхать. Он не ранен, боли больше нет. Его ждет Калла. Он сел на свой щит. А ждет ли она его? Что там говорил про нее Ткач? Он узнает это.
Дал поднялся. Обе армии уже исчезли за близким горизонтом. Ткач сказал правду: этот мир действительно очень мал. Дал попытался определить направление. Он опустил мысленную вертикаль от звезды и положил меч в ножнах на землю в направлении этой вертикали. Затем стал ждать, чтобы солнце передвинулось по небу, чтобы определить, в каком направлении относительно меча оно движется. Ждать пришлось долго. Затем он начертил на земле с соответствующей стороны линию, перпендикулярную мечу, поднял ножны, щит и пошел в этом направлении. Теперь он был уверен,
Он долго шел по каменистой пустыне, где камни имели такой же странный вид, как и все в этой стране: их было видно с обратной стороны. Солнце теперь находилось слева и над головой. Оно медленно ползло по небу. Следя за движением солнца, он был уверен, что не сбился с пути.
Щит на плече становился все тяжелее, меч оттягивал пояс. Дал торопился достичь экватора, он это узнает, когда солнце будет точно слева… если, конечно, он успеет дойти до полудня.
Размышляя таким образом, он вдруг заметил, что на земле стали появляться чахлые побеги. Видимо, лабиринт находился на границе с территорией, на которой могло что-то расти. Он обернулся; вдалеке еще можно было различить вершину пристанища отверженных. Мысль о том, что этот мир не так уж мал и до цели еще далеко, поколебала его уверенность.
Теперь он шел посреди зарослей, которые доходили ему до пояса. Это были густые заросли с острыми хрупкими листьями. Когда он наступал на стебли, они издавали звук бьющегося стекла. Он остановился, чтобы рассмотреть эти растения поближе, и тут что-то уперлось ему в спину. Дал мгновенно обернулся, выхватив меч.
Это было растение с красными прозрачными листьями, и оно самым отвратительным образом раскачивалось на своих корнях. Он отступил назад. Новое растение хлестнуло его, как бичом. Отказавшись от мысли вступать в бой с этими агрессивными зарослями, он ускорил шаг. Но стебли, повинуясь какой-то таинственной подземной силе, встали, на его пути: одно растение обвилось вокруг ног, другое протянуло колючую ветку на уровне лица.
— Вот как, — пробормотал он, — этот пырей мешает мне идти!
Ему было противно пробивать себе дорогу ударами меча, поэтому он только выставил вперед щит, чтобы раздвигать кусты. Но теперь растения атаковали его со спины. Одежда уже была порвана на плече, и, когда колючки вонзились в еще не зажившую рану, он больше не колебался и взмахом меча очистил себе дорогу, по которой могли бы в ряд пройти человек десять. И тогда окрестности наполнил легкий шелест. Какие-то ягоды, лопаясь, источали облака зеленоватого газа. Дал понял, что вдыхать его нельзя, и бросился бежать, вращая мечом. Под действием клинка из керилита облака исчезали. Вырвавшись, наконец, из этих враждебных зарослей, он вышел к лесу, высокие деревья которого закрывали свет. Солнце еще можно было различить — светлое пятно в густой листве. Оно было еще очень низко, но почти точно слева.
— Кажется, эти деревья против меня ничего не имеют, — подумал Дал.
И вдруг совсем близко послышалось рычание, и внезапно стало очень холодно. Дал остановился. Что-то появилось из-под земли прямо перед ним.
Это “что-то” было похоже на Крота длиной в десять метров и с белым прозрачным телом. Были видны бьющееся сердце, внутренние органы, кровеносная система. Тело зверя окуталось паром и быстро скрыло его вместе с грудой земли, которая сваливалась с него по обе стороны. От него исходил пронзительный холод. Чтобы не потерять сознание, Дал был вынужден отступить; все его члены окоченели в одно мгновение.
Очень скоро зверь появился из тумана, который сам испускал, и направился в сторону Дала. Тот продолжал пятиться назад между редких стволов, прикрываясь щитом. Но щит не мог защитить от холода. А животное приближалось.
Дрожа от холода, Дал сделал вперед шаг, второй, третий и атаковал зверя мечом в тот момент, когда ноги уже подгибались.
Животное
— Ткач, кажется, забыл предупредить меня об этих встречах, — пробормотал он.
Конечно, можно было атаковать зверя мечом на расстоякии, но тогда была бы уничтожена большая часть леса, а Дал не хотел привлекать к себе внимание. Что он сможет сделать, если появится мощный вооруженный отряд посланцев да еще с двумя или тремя Зеркалами Небытия? Ведь армия, которая была в лабиринте, возможно, и не единственная…
Очень скоро солнце встало точно по левую сторону, и Дал определил направление, перпендикулярное тому, по которому следовал до сих пор, чтобы идти прямо по линии, разделяющей пополам полосу экватора. Теперь солнце светило ему в спину.
Вскоре где-то очень близко стал слышен какой-то непрерывный гул. Он продвинулся на несколько метров вперед, чтобы попытаться определить, что производит этот шум, и раздвинул густую зелень. Эти стебли можно было брать руками, не как питательные спирали: они хоть и имели четыре измерения, но не состояли из чистой энергии.
Прямо перед ним текла река, и Дал понял, как ему повезло: он построит плот и поплывет дальше на нем, так как течение имело нужное ему направление. К тому же на плоту он легко и быстро достигнет двух гор, о которых говорил Ткач Памяти. Но сначала нужно было убедиться, не течет ли в реке какая-нибудь кислота — иначе его плот растворится за несколько минут. Дал взял один из тех странных камней, которыми была усыпана земля вокруг, и бросил его в воду, которая оказалась очень вязкой, хотя и была совершенно прозрачной. Камень упал в воду и не растворился. Более того, он лишь слегка погрузился и тут же его унесло течением.
Дал смекнул, что это упрощает дело, надежно закрепил щит и оружие, подтянул ремень своего шлема и прыгнул в реку. У него сразу же возникло ощущение, словно он опустился на подушку; теперь он сидел на поверхности, и река медленно уносила его. Через некоторое время он начал продвигаться как можно ближе к середине реки, подумав, что течение там быстрее. Так и произошло. Течение подхватило его с такой скоростью, что невозможно было различать пролетающую мимо по берегам растительность.
Обернувшись Дал увидел, что солнце все еще сзади: река текла точно по экватору. А может быть, подумал Дал, река делает полный оборот вокруг планеты, может быть, она не имеет источника и никуда не впадает, влекомая лишь вращением планеты…
Но, как бы то ни было, течение несло его все с той же бешеной скоростью, и Дал уже подумал было, что это путешествие никогда не кончится, как вдруг увидел, что на горизонте стали появляться вершины двух высоких гор, расположенных по обе стороны реки.
Дал приблизился к берегу, и скорость уменьшилась. Так как горы, казалось, были уже совсем близко, он передвинулся по поверхности жидкости, плотной, как ртуть, еще ближе к берегу и медленно поплыл вдоль него.
Дикие заросли уступили место непонятным растениям, круглым и плоским, которые вибрировали и поворачивались, когда дул ветер. Дал ступил на эту кажущуюся цивилизованной землю и направился прямиком через плантацию. Вдали, у подножья одной из гор, которая казалась ближе — обманчивое впечатление, если смотреть от реки — виднелись какие-то постройки в форме спиралей. Дал представил себе Каллу, стоящую у одного из овальных окон и погруженную в созерцание этого нового для нее мира… Возможно, она думает о нем…