Полуночный трубадур

Рюэллан Анри

— Музыканты? — спросил Ортог.

— Я не понимаю, что ты хочешь сказать. Институт Эллипсов разрешил близким бунтовщика поставить у его захоронения двух священников. И днем и ночью они повествуют о жизни Гараля Великого до его падения.

Дал подумал о гробнице Каллы там, на Земле. Нахмурился. Потом открыл пошире глаза, чтобы быстрее высохли набежавшие слезы.

— Идем, — сказал он.

Колодец внутри здания был погружен во мрак. Солдат сделал знак рукой, и стены колодца осветились. Внизу, на глубине нескольких метров, лежало

тело Гараля. Дал отступил назад. Он знал, что посланец похож на него, но раньше никогда его не видел. Черты их лиц поражали необычным сходством, в остальном же они были похожи не больше, чем человек и его манекен.

— Он мертв или отправился в запретный путь?

— Никто не знает этого.

Но Дал это знал. Чем больше он об этом думал, тем больше его теория теней казалась реальной. Гараль не мог быть мертв, ибо его кончина повлекла бы за собой смерть Ортога. Он сосредоточил свои мысли в направлении неподвижного тела. Ответа не было. Гараль находился дальше, чем могло допустить воображение. Но Дал и не ожидал большего от этой встречи, он только сожалел бы, если бы она не состоялась. Повелитель Эллипсов не сомневался в тщетности этой встречи и именно поэтому разрешил ее. Но ведь он не мог знать, что свидание с Гаралем дает Ортогу новые силы для проверки своих предположений.

— Хорошо. Теперь отведи меня в центральное здание, что находится за большой башней.

Он хорошо запомнил место, куда унесли его оружие, и старался держаться поближе, надеясь, что случай или какие-нибудь события помогут ему вновь завладеть мечом и щитом. Интересно, что сделали посланцы с его оружием? Только бы им не пришло в голову подвергнуть его анализу: неудачные попытки могли бы привести к гигантской катастрофе, которая могла мгновенно уничтожить здание и обе армии.

В тот момент, когда они подходили к подножию башни. Дал снова услышал телепатическую передачу Золтана:

— Мой рыцарь, я рад сообщить, что корабль на месте.

— Уже?

— Вы, наверное, хотели сказать: наконец! Я просил наших друзей поспешить, но все же прошло довольно много времени. Ну да ладно. Не могли бы вы предупредить этих негодяев о моем прибытии, а то как бы они меня не встретили одним из этих проклятых черных лучей!

— Я займусь этим. Будьте любезны возобновить контакт через некоторое время. — Дал обратился к своему проводнику: — Мой компаньон уже здесь. Он идет. Что ты можешь сделать, чтобы обеспечить ему безопасность?

Солдат в белых латах спокойно ответил:

— Я уполномочен отдавать соответствующие приказы. Наберись терпения, но не пытайся проникнуть в эту башню: там ты расстанешься с жизнью.

Он удалился, а Дал остался на эспланаде один. В зданиях не было никаких признаков жизни. Казалось, их покинули навсегда, хотя на самом деле они были переполнены вооруженными воинами, готовыми отразить атаку, если падет первая двойная линия обороны. Сейчас Ортог видел, как между двумя зданиями эта линия раздвинулась,

образуя коридор.

Появился проводник Ортога.

— Твой спутник может идти вперед, но без хитростей, иначе вы умрете оба.

Дал не ответил, ожидая связи с Золтаном. И та не замедлила появиться.

— Будет ли усыпан лепестками цветов путь, по которому я пройду? Будет ли звучать триумфальная музыка, встречая меня?

Дал улыбнулся:

— Не совсем так, но вас ждут. Только следите за вашими движениями: эти люди не чувствуют себя в безопасности и чуть что, готовы открыть огонь.

— Дьявол! Хорошо, я буду осторожен.

Наступила тишина. Дал направился к тому месту, где в линии обороны образовался проход. У входа в коридор, образованный белыми латниками, он остановился.

Отсюда было видно, как вдали раздвинулись ряды черных кирас. Из-за холма появился корпус корабля и двинулся по проходу. Уже можно было различить Зеркала, установленные в гондоле. Между ними стоял Золтан; на его груди перекрещивались ремни, несущие меч и щит. Черный корпус корабля поблескивал под лучами солнца, которое, наконец, начало восходить.

Корабль медленно двигался вперед на небольшой высоте, все время находясь под прицелом Зеркал посланцев.

Вот он осторожно пересек ничейную землю и вошел в коридор, живые стены которого раздвигались при его движении. Когда корабль прибыл на место, гондола опустилась до земли и из нее вышел Золтан. Солдаты мгновенно окружили его и забрали оружие.

Дал приблизился и обратился к латнику, который, похоже, был командиром.

— Я вполне допускаю, — сказал он, — что заложник не имеет право носить оружие, но я отправлюсь в далекий путь, и мне оно необходимо. Я имею разрешение Повелителя. Вы можете вернуть мне мои меч и щит?

— Возьми эти. Твоим оружием занимаются техники Зеркал.

— Вот этого я и боялся. Малейшая оплошность с их стороны — и половина вашей планеты перестанет существовать.

— Им это известно. Они это поняли с самого начала. А теперь ты можешь отправляться.

Дал взял меч Золтана и надел на плечо ремень его щита. Он пожал руку барону и снова обратился к посланцу, выступавшему в роли офицера:.

— Если мой спутник несет ответственность за меня, то вы все отвечаете за его голову. Если, до моего возвращения он подвергнется хоть малейшему насилию, я дам отверженным сигнал к атаке, и мы уничтожим все вокруг.

Он не стал говорить, что присутствие Золтана и Ифлизы не дало бы ему возможности осуществить свою угрозу, но посланец, видимо, серьезно отнесся к его словам, потому что ответил:

— Заложник — это не осужденный. Впрочем, во время твоего отсутствия отверженные не должны нас атаковать. В противном случае, заложник умрет, едва атака начнется.

Дал пожал плечами:

— От вас только и слышишь: умрет, умрет…

Он обратился к Золтану:

— О чем вы договорились с Ткачом?