Полусредний мир
Шрифт:
Романчиш последовал за ними. У него родилась замечательная идея.
Тетка выволокла изобретателя на улицу. Там уже собралась небольшая толпа. При появлении тетки с изобретателем толпа радостно зашумела. Похоже, предстояло интересное зрелище.
— Господин ученый! Я требую немедленно уплатить мне долг за квартиру! — закричала тетка, держа изобретателя за шкирку и время от времени встряхивая как щенка. Ученый, беспомощно болтая в воздухе ногами, полузадушено хрипел и силился вырваться из железных тисков Фабри.
— Ах, ты не желаешь платить по-хорошему?! —
И она потащила несчастного изобретателя вверх по улице. Толпа одобрительно зашумела.
— Мои эксперименты! — пищал ученый, суча ногами. — Моя бомба!
На его лице появилось выражение отчаяния.
— Послушайте, почтеннейшая! — остановил хозяйку Романчиш. — Сколько вам задолжал этот человек?
— Тридцать реалов, чтоб ему пусто было!
— Я заплачу вам тридцать реалов! — и волшебник достал кошелек.
На мгновение тетка растерялась, но замешательство ее длилось недолго.
— Тридцать реалов — это только за квартиру! — быстро сказала она. — А еще стирка белья, глажка, и еще… еще я два раза готовила ему обед! В общем, добрый господин, если ваша воля, все вместе будет стоить… будет стоить… девяносто… нет, сто сорок… нет, сто пятьдесят реалов!
— Хорошо. Вот вам сто пятьдесят реалов. Более того, — обратился Романчиш к ученому. — Я оплачу вашу квартиру за год вперед. И вы сможете спокойно закончить свои эксперименты.
— Благодетель! — ученый едва не расплакался. Он смотрел на Романчиша как на доброго ангела, спустившегося с небес.
— Но!.. — строго сказал Романчиш. — Только при одном условии! Вы оставите все дела и немедленно займетесь моей проблемой!
Ученый посмотрел на него. В его взгляде появилась тоска. Он с сожалением посмотрел на недоделанную бомбу, потом на волшебника, потом — уже с отчаянием — на бомбу, потом снова на волшебника. На его закопченном лице появилось выражение безнадежной покорности судьбе.
— Заходи! — буркнул он, пропуская волшебника в лабораторию.
В захламленном помещении Романчиш поискал глазами стул, но стула в лаборатории не оказалось. Равно как и кресла, дивана, табуретки или скамеек. Волшебнику пришлось излагать свои мысли стоя. Впрочем, это заняло не слишком много времени. Не успел Романчиш толком объяснить, что ему нужно, как ученый прервал его на полуслове:
— Хорошо. Я все понял. Приходи завтра утром, — и тут же потерял к нему всякий интерес.
Волшебник постоял какое-то время, переминаясь с ноги на ногу и соображая, что ему дальше делать. В конце концов он пожал плечами и вышел из подвала.
Ночью волшебник спал плохо. Он ворочался, вздыхал, то и дело прикладываясь к графину с коньяком. К утру отчаявшийся волшебник решил, что судьба его решена и самоубийства не избежать.
Тем не менее перед смертью он решил навестить изобретателя.
Ученый смахнул со стола светящийся порошок и выложил перед волшебником три крохотные пилюльки —
— Ну и что это? — с подозрением спросил волшебник. Он уже не сомневался, что ученый его дурачит.
Вместо ответа ученый взял со стола стакан, налил в него воды из ржавого чайника и бросил коричневую пилюльку.
Послышался негромкий хлопок, над стаканом поднялось синеватое облачко, и пилюлька с шипением растворилась, выпустив сноп пузырьков. Жидкость в стакане окрасилась в янтарно-коричневый цвет. По комнате распространился аромат отборного коньяка.
Ученый подал стакан волшебнику.
Романчиш недоверчиво принял стакан и осторожно понюхал.
Напиток действительно благоухал коньяком. Но это еще ничего не значило. В стакане могло оказаться все, что угодно.
Волшебник с опаской сделал небольшой глоток.
Это был коньяк. Потрясающий двенадцатилетний коньяк марки «Жюрби», любимый коньяк волшебника.
Волшебник готов был визжать от восторга. Но ученый не дал ему насладиться божественным напитком. Он бесцеремонно вырвал стакан из рук волшебника, и не успел тот опомниться, как коньяк был выплеснут в очаг. Последовала короткая вспышка, и «Жюрби» исчез в пламени.
Волшебник, который при виде столь варварского обращения с драгоценным напитком едва не умер, теперь стоял, не в силах вымолвить ни слова и только хватал воздух широко открытым ртом.
Ученый тем временем взял освободившийся стакан, снова налил в него воды и бросил белую пилюльку.
Снова раздался хлопок, побежали пузырьки, но на этот раз жидкость осталась бесцветной.
Ученый вручил стакан Романчишу.
— Вот, — сказал он. — Это новый напиток. Я открыл его сегодня ночью. Эта жидкость обладает удивительными свойствами. Внешне она похожа на воду, но заставляет попробовавшего ее человека в восторге воскликнуть: «Еще налей-ка!», поэтому я назвал ее вод-ка.
— Вод-ка… — нежно повторил волшебник. Название ему чрезвычайно понравилось.
Он отхлебнул. Жидкость горячей волной скользнула в желудок и сразу же по телу волшебника растеклось приятное тепло. Комната слегка качнулась, и Романчиш почувствовал, что ноги его стали мягкими, как воск. В голове зашумело, и волшебник с изумлением уставился на пустой стакан. Напиток был потрясающим.
— А ну, еще налей-ка! — в восторге закричал он.
Ученый же, не обращая на Романчиша внимания, продолжал объяснять:
— По ходу решения твоей задачи мне удалось получить новое вещество. Оно содержится в пиве, вине, коньяке — правда, в разных количествах. Мне удалось получить это вещество в чистом виде, точнее в виде девяностошестипроцентного раствора. Я назвал его спиритом — потому что оно летучее, как дух. Пить его можно, но не особенно приятно — оно вызывает сухость во рту и сильную изжогу, так что лучше разводить его водой. Попутно я вывел идеальную формулу соотношения спирита и воды. Самая совершенная пропорция — это сорок частей спирита на шестьдесят частей воды. Именно такая пропорция содержится в этой белой пилюльке… А теперь попробуем красненькую…