Полусвет. Страшный смешной роман
Шрифт:
Нет и еще раз нет, Корнелия не хочет понимать! «Угу», – согласилась Куки. Миша мог выкинуть что угодно, просто назло. «Ага», – согласилась Куки. Саше встречаться с ним в принципе незачем! «Незачем», – согласилась Куки. А может, Саша ничего и не подумал, нет ее дома и нет? «Может», – снова согласилась Куки. А если все понял, и выжидает, тогда, как? «Тогда жопа», – сказала Куки.
– Я же могла его потерять!
– Сашу или Мишу? – спросила Куки.
– Очень смешно…
– Ой, все, Зой, не могу больше, доехала, – Куки отключилась.
Она
Один пишет в своем канале, другой репостит с комментом, третий подключается, будто случайно увидел, – хотя это командная слаженная работа. Репосты кочуют по каналам, плодятся интерпретации, новость становится viral и долго еще бродит сама по себе по инету. Что же касается конкретно Клячина, то, когда общественность подустанет обсуждать неплательщика алиментов и бандита, крадущего детей у матери, – первая влиятельная дама подъедет по дорожке, укатанной телегой, к его руководителям. А также к руководителям уже нефигуранта, а страны, что для фигуранта выйдет совсем не нарядно.
– Корнелия, вы правильно сделали, что обратились, – изрекла влиятельная дама. – Уму непостижимо, что творится в вотчине Собянина.
Маруся же, добравшись до Берлина, сидела за MacBook в саду, приходя в чувство после московского содома. Вечер, оранжевый шар солнца спускается к воде. Вокруг сосны, на земле иглы – полузабытые детские воспоминания. Где-то рядом закричал петух – умора, завести в Берлине петуха. Лето в деревне, неспешное, совсем русское, разве что комаров нет. В Вашингтоне их, правда, тоже нет, Жукова давно подозревала, что комары водятся только при социализме. Идиллию взорвал Мишин звонок.
– Это происходило в твоей квартире! Ты ей карт-бланш на блуд дала? – вопил он, не делая пауз. – Какой же сукой надо быть: одной рукой меня при себе держать, а другой – Байрама, который ей башляет!
– Чего? Кого? Какой Байрам? – прикинулась шлангом Маруся, уже все зная от Корнелии.
– А то не знаешь… Могла бы и меня поставить в известность, чтоб я дураком не выглядел. Ты еще, небось, собралась ей квартиру делать?
– Кому, Корнелии? – не удержалась Маруся.
– Байрам ей квартиру покупает, – вопил Миша, игнорируя троллинг. – Сумгаитская пейзанка захотела жить на Патриарших. И ведь вытрясет из него эту квартиру, потому меня от него и прячет!
«Миша винит меня за то, что спит
с Зойкой в моей квартире
_эмодзи_рожица_в_слезах_от_смеха».
«А Саша покупает ей квартиру на
Патриках, ого?» – струячила
сообщениями Маруся.
«Опять #мишапросашу_три_синих_рожицы».
«Может, Саша идиот?» – спросила Куки.
«А
«Была сегодня у… сама знаешь кого
_эмодзи_костер».
«Поможет и подключит телегу
_эмодзи_dirty_finger», – продолжала
Корнелия.
«Телега в войне с Клячиным это сила
_эмодзи_dirty_finger»
Марусе некогда изобретать эмодзи, у нее опять суп убежал, залив плиту, сейчас Хельмут орать начнет. «Звони, расскажу», – пришел последний месседж от Куки.
Насчет того, что месседж был последним… Пока Хельмут питался, а Маруся ковырялась в тарелке, пытаясь похудеть, Корнелия сообщила, что в телегу еще вбросят про квартиру Клячина в Кенсингтоне и его трехмиллионную яхту, – наверху будет интересно почитать. Когда Маруся убирала со стола, пришло от Зои:
«Покупаю квартиру, отпад,
сделаешь интерьер?»
Что ж люди так бессмысленно эфир занимают? Все уже знают про Зойкину квартиру…
– На Спиридоновке, воды нет, но все равно – Патрики! – доложила уже голосом Зоя. – Цена для меня неподъемная, сорок миллионов, ломаю голову, как собрать. Сделаешь планировку и дизайн?
– Ты купи сначала… – Маруся представила, как полезет на стенку Миша, узнав, что у Зои квартира дороже, чем даже у Корнелии.
«Кармический вопрос и в Африке
кармический! В Берлине покупатель
пошел косяком на дворец
_эмодзи_оскалившийся_чертик».
Только вчера была идиллия с петухами, и опять бедлам! На дом-дворец нарисовалось сразу двое покупателей. Один – поляк, матрасы производит, другой – крейзи-богатый русский из Лондона. Эльза звонит Хельмуту раз по десять в день, тот бегает по вечерам на терки с ней в дом к бедненькому Йенцу. Чутье подсказывало Марусе, что крейзи русский появился с подачи либо Маркова, либо Загревского. Занятно, конечно, но у нее свои дела…
Хельмут подрулил к воротам поместья на острове, он должен сам все проконтролировать. Эльза же total gaga, невменько по-русски. Охрана доложила, что у дальнего шлагбаума остановились три машины. «С охраной ездит, – вздохнула гага. – Какая же мука эти просмотры. Сейчас толпа ввалится, дом затопчут, за каждым следить».
К воротам подкатили два Ленд Крузера и Гелендваген, Эльза и Хельмут переглянулись: SUV – русская пошлость, но уж «гелик» – совсем непристойность. Хельмут не знал слова «гелик» и называл непристойность попросту катафалк. Из двух Ленд Крузеров высыпало шестеро, из катафалка показался покупатель.