Полутьма

Эл Софья

Оказалось, что добраться до оцепления с каждой минутой становилось все сложнее. Кажется, что здесь собрался уже весь поселок. И почему-то каждый норовил схватить меня за конечность с какими-то вопросами. Все же мои силы уходили лишь на то, чтобы двигаться вперед, не обращая внимания на бесконечные крики «Кузнечик» и обледеневшие разом у всех руки.

– Жарова, сюда! – какой-то знакомый голос, но сейчас было бессмысленно напрягать память.

Просто благодарно юркнула в освободившийся проход, тут же остановившись уже внутри оцепления, чтобы перевести дыхание. Судя по всему, дело было очень скверно.

Растерянные лица оказались не только за оцеплением, но и внутри него. Каждый старательно отводил от меня взгляд, а внутри все туже скатывался клубок из моих нервных клеток по всему телу. Хрипло выдохнув, я выпрямилась, облизнув губы. Вампира еще не было, а подниматься по лестнице одной сейчас было травмоопасно.

– Старший лейтенант, до вашего прибытия никто не входил, – робко прозвучало за спиной.

Обернувшись, вполне ожидаемо не смогла отличить говорившего. Да, теперь группа В снова работает, а значит, самое мясо – мне. То, кем сегодня могло оказаться это самое «мясо», резко ударило по ребрам, прожигая болью все задетые когда-то точки. Нет, так я не по лестнице, даже с места без помощи не сдвинусь.

– Майор будет позже, – сказала я, наблюдая за дрогнувшими лицами присутствующих, – мне понадобится помощь. Кто со мной?

– Я, Кузнечик, – жесткий голос Палыча прибил меня к земле, – я.

Посмотреть ему в глаза сил не было. Просто кивнув, согласно распахнула дверь подъезда. Медленно ступая по ступенькам на второй этаж панельного дома, я мечтала лишь испепелиться под прожигающем мою спину взглядом Палыча. Сосредоточившись на подъеме, опираясь всем телом на жесткие перила, пыталась не думать. Не вспоминать. Язык присох к небу, поселив в горле тупую сухую боль, что обжигала с каждой попыткой сглотнуть навалившееся напряжение. Хоть как-то протолкнуть чертов камень. Вопреки биологии, мое сердце замедляло свой бег с каждым шагом. Когда я коснулась дверной ручки, по-моему, оно ударило в последний раз. Кровавые пятна на полу в подъезде от ботинок солдат и липкая краснота на моих пальцах не говорили ни о чем хорошем.

– Дети у меня, – сипло сказал Палыч, а сердце ударило раз, снимая крохи облегчения, – вывел, жена забрала. Они не разрешали. Сказал, что твой приказ.

Палыч закашлялся, а я кивнула, крепко зажмуриваясь. Да. Все живые и мертвые должны находиться на месте до прибытия группы. Это мое распоряжение. Отвратительное, ужасное, но мое. Чтобы не упустить факты. Жесткое и рациональное. Сейчас я была рада, что, несмотря на приказ четырехлетней давности, Палыч смог их забрать.

– Дальше порога никто не проходил, – затихающим голосом доложил Палыч.

Снова кивнула. Пальцы сжались в кулак, а дрожащая рука потянула ручку.

– Не ходи туда, – тихо прошептала я, не оборачиваясь, – просто постой здесь. Мне нужна была помощь, только чтобы подняться.

Торопливые шаги по лестнице заставили обернуться. Перепрыгивая через две ступеньки, майор быстро приближался, а я невольно выдохнула с облегчением. Проходить все это одной не стоило. Слабое утешение – вампир, но сейчас я вдруг снова смогла вдохнуть. Растрепанный, в помятой футболке и раскрасневшимися от сна глазами, Сергей наспех протянул руку Палычу, рассеянно пожимая ее.

– Двое детей, – тихо прошептала я, кивая на Палыча, – у них в доме. Нужно посмотреть, что задето

внушением. Сможешь?

– После, – отмахнулся вампир, облизывая губы, – а теперь отойди от двери, я зайду первым.

– Майор, – прошипела я, не желая отступать, но блеск в глазах вампира оглушил меня.

– Прямо сейчас, Сим, я чувствую хренову тучу крови по ту сторону. Уверена, что хочешь, чтобы я стоял здесь еще хотя бы секунду? – проскрипел сквозь удалившиеся клыки вампир и удовлетворенно кивнул, глядя, как я отпускаю ручку. – Отлично. Захлопни за мной дверь.

Растерянность на лице Палыча нужно было заметить до того, как Сергей практически со срывающимся рыком бросился в квартиру, а я прислонилась к двери спиной, облегченно выдыхая. И в эту секунду я и увидела округлившиеся глаза и побелевшее вмиг лицо.

– Что? – нахмурилась я, когда губы Палыча шевельнулись.

– Мишка, – расслышала, когда участковый кашлянул, – там Мишка. Живой.

– Твою, – прошипела я, тут же подавляя порыв рвануть следом.

Взгляд пробежал по фигуре Палыча. Разочарование и ужас оглушили, поселившись бьющим ожиданием крика в ушах. Он голоден. Вампир так и не ел ничего, вернувшись. Выбежав из дома, я не брала с собой пистолет. Вот так. Первый раз за три года, когда он действительно нужен, – его нет. Палыч, судя по всему, тоже выскочил безоружным.

Но оставить чертова алкаша наедине с голодным монстром я точно не могла.

Язык судорожно прошелся по губам. Хоть что-то. Какая-нибудь мелочь. Взгляд скользнул по шее участкового, проходя дальше, но внутри что-то болезненно стукнуло. Нахмурившись, быстро вернула взгляд. И тут же, быстрым движением подлетев к Палычу, сорвала веревку с его шеи. Визг застрял в горле, а из глаз покатились слезы.

– На тряпку! – быстро сориентировался Палыч. – в нем крестили просто вместе с веревкой этой.

Бормотал что-то Палыч, а я не слышала. Но многострадальной руке наконец стало легче. Распахнув дверь, крепче сжимая веревку, захлопнула ее за собой и резко обернулась. Конечно, тут же чуть не свалившись на пол от сжавшего мои колени Мишки.

– Кузнечик, не я, – разобрала сквозь бесконечные всхлипы, – не я, не я, клянусь чем хочешь, не я. Я бы никогда, Манька-а-а, – стоны начинающийся истерики не могли не привлечь внимание вампира.

Как он его вообще до сих пор пропустил.

– Да заткнись ты, – прорычала я, схватив его за трясущиеся плечи, – давай, соберись.

Голова Мишки безвольно повисла. От тряски тело лишь раскачивалось в руках. Можно было решить, что он потерял сознание, но нет. Гортанный смех и поток слез из глаз говорили лишь о начале продолжительной истерики. Из дальней комнаты до моих ушей донесся нечеловеческий рык.

Инстинктивно встав перед свалившимся на пол Мишкой, я подавила желание выбежать как можно скорее. Ледяной пот щедро стекал по спине, задевая приподнятые волоски. Натянутые до предела нервы реагировали на каждый шорох. Поэтому я тут же расслабилась, как до носа коснулся запах паленой плоти. Ударившаяся о стену икона разлетелась вдребезги, а в коридоре, тряся рукой, медленно появился вампир. Тяжелое дыхание и окровавленная ладонь говорили о том, что у дураков мысли схожи. С облегчением положив крестик на тумбочку, я опустилась на пол рядом с раскачивающимся Мишкой.