Полутьма
Шрифт:
Сигнал тревоги вырубился, и вместо него зазвучал спокойный синтезированный голос «гадюки»:
— Разгерметизация кабины. Советую немедленно начать эвакуацию.
Беннетт почувствовал, как у него забилось сердце.
— Тен! Где скафандры?
— Ты слишком долго канителился, Беннетт! — не унимался диспетчер. — Ты должен был давно увидеть лайнер и постараться избежать столкновения.
— Мы шли курсом, одобренным вами! Я не ожидал этой встречи!
— Это не значит, что…
— А пошел ты! — гаркнул Беннетт и повернулся к Тен Ли. — Где эти чертовы скафандры?
Та зигзагами
— Их там нет.
— Господи Иисусе… — Выдавил Беннетт.
— Повторяю: разгерметизация кабины. Советую немедленно эвакуироваться.
Тен Ли уселась в кресло и посмотрела на монитор:
— У нас осталось семь минут до того, как буксир развалится, Беннетт.
На экране Беннетта вспыхнуло изображение. Он моргнул и увидел голову и сгорбленные плечи Матсона — руководителя полетов.
— Надеюсь, вам понравилось это катание на «русских горках»? Чтобы через шесть часов у меня на столе был полный отчет и системный анализ, понятно?
— Это программная ошибка, — рявкнул Беннетт. — Вы что-нибудь предприняли, чтобы вытащить нас отсюда, черт бы вас побрал?
— Мне на твои предположения плевать, Беннетт. Я должен точно знать, что у вас там стряслось.
— А кто, интересно, оснащал это долбаное корыто? — начал было Беннетт, но Матсон прервал связь.
Тен, профессионал до кончиков ногтей» передавала контрольному пункту перечень повреждении. Беннетт уставился на нее. Она казалась спокойной и собранной. Голос был ровным, выражение лица нейтральное.
Он закрыл глаза и постарался подавить острый приступ тошноты.
— Все основные системы вышли из строя, — продолжала Тен Ли. — Буксир неуправляем. Контрольный пункт высылает спасательный корабль,
— Господи, Тен! — проврало Беннетта. — Нам осталось жить пять минут, а ты и глазом не моргнешь!
Она пожала плечами, не отводя глаз от своего видео-экрана.
— Ладно, я понимаю. Ты не боишься смерти, да? Ты выше этого страха. Но, если между нами, я лично этому еще не научился и меня просто трясет!
Он почувствовал, как у него дрожит голос, и заткнулся.
— Повторяю: советую немедленно начать эвакуацию.
— Скоро этот проклятый буксир будет здесь? — спросил Беннетт.
Тен Ли глянула на него и улыбнулась. Казалось, в ее раскосых глазах притаилась усмешка.
— Успокойся, Джошуа. Паника нам не поможет. — Она подняла ладошку и показала на экран. — Смотри! Спасательный корабль уже здесь.
Беннетт уставился на поврежденный экран и увидел размытое серебристое пятно, медленно приближавшееся к ним.
Его видеоэкран вспыхнул вновь, и Матсон сурово уставился на него.
— Беннетт, Тенека! — заявил он грозным тоном. — Я просто хотел сказать вам, что вы оба на десять дней отстраняетесь от работы, пока мы не докопаемся до истины. Конец связи.
Тен Ли подняла руку, не давая Беннетту возмутиться: — Нам не о чем волноваться. В конце концов, это была системная ошибка. Успокойся.
Беннетт снова растянулся в кресле, закрыл глаза и стал ждать, когда их подберут.
2
Рана
Рана шагнула через порог и встала под полиуглеродным навесом в красно-белую полоску. Дождь барабанил по навесу, отскакивая от гладкого бетона оживленной дороги. Муссонные облака, нависшие над городом, окутали его ранними сумерками. Вдоль широких тротуаров продавцы паана, [1] предсказатели судьбы и лазерные косметологи зажигали свои оранжевые рекламные трубки и прятались под крадеными кусками полиуглерода.
Рана оглядела улицу в поисках своей машины. Наверняка, как всегда, застряла в пробке. Ее водитель был стар и медлителен, и обычно Рану это не раздражало. Но сегодня у нее назначена встреча с бездомной девочкой, которой она помогает. Рана договорилась встретиться с ней в определенном месте и в определенное время, а она по опыту знала, что бездомные дети не любят ждать. Когда весь город — твой дом, ты ходишь с места на место в поисках необходимых для жизни вещей: еды и бакшиша.
1
Лист бетеля, в который завернуты различные ингредиенты, способствующие пищеварению.
— Рана-джи! Сюда!
Шишковатая голова ее шофера высунулась из бокового окошка раздолбанной патрульной машины, которая стояла в ряду застывшего транспорта метрах в десяти.
Рана направилась было к машине, но тут в ее внутреннем ухе раздался щелчок коммуникатора. Она подвигала нижней челюстью, чтобы врубить связь, и сказала: — Да? Лейтенант Рао слушает. Кто это?
— Комиссар Сингх, прозвучал у нее в ухе надменный голос. — Вы уже в пути, лейтенант Рао?
— Нет еще, комиссар.
Она поискала взглядом своего шофера и помахала ему рукой в знак того, что сейчас придет.
— Отлично. Я поеду сегодня с вами. Идет?
— Идет, комиссар. Я возле здания. Поторопитесь, пожалуйста. Мой шофер ждет.
Комиссар Сингх недовольно крякнул и вырубил связь. Жирный, надутый боров, Сингх любил время от времени «испачкать ручки», как он выражался. То есть посмотреть, как его люди управляются на линии фронта. Рана вполне могла обойтись сегодня без его присутствия.
Он только детей напугает. Она годами работала, изо всех сил стараясь завоевать их доверие, доказать им, что она — исключение, поскольку они считали, и не без оснований, всех полицейских продажными тварями.