Полвека охоты на тигров
Шрифт:
В этот момент я совсем забыл, что кроме меня и собак снизу зверя преследуют еще трое охотников и по времени они уже должны быть недалеко. Совершенно неожиданно я услышал, уже неподалеку от себя, хруст сломанного сухого сучка и сразу же сообразил, что сук этот треснул под ногой одного из нижних охотников, подбиравшимся на лай собак, подобно мне. Это дало мне толчок поспешить, чтобы не упустить случая взять такой интересный трофей.
Я ускорил шаги, но продолжал красться. Лай уже был где-то совсем вплотную. Передо мной находился неглубокий заросший овражек. Видимо, собаки были в нем, и поэтому я не мог их видеть, но где же в таком случае находился барс?
Впереди меня в овраге росла толстая сосна, ствол которой, голый
Так, пробираясь шаг за шагом, я подошел к дереву, до ствола которого оставалось всего не больше пятнадцати шагов, но концы ветвей кроны его были уже надо мной. Лай шел из оврага где-то буквально из-под меня, но ни собак, ни барса не было видно. Я, конечно, был готов в любой момент к выстрелу в случае неожиданного нападения барса. Еще шаг и я был поражен, увидевши… падающую с чистого неба «бомбу».
Впереди меня шагах в 12 свалился с дерева клубком барс. Первый момент у меня создалось впечатление падающего сетчатого мешка, наполненного яблоками, но «мешок», коснувшись земли, мигом развернулся. Барс не бросился на меня, а перескочил овраг, в котором сидели собаки, и пустился наутек на соседнюю горку. До перевала ее было от меня не больше сорока шагов. Собаки ринулись за ним, я моментально вскинулся и выстрелил в угон, но барс скрылся за горой. Перевалили ее и собаки.
Я перескочил овраг и быстро стал подниматься за собаками. Взбежав на половину подъема, я услышал впереди себя страшную возню, лай собак и рев зверя. Тут мне стало ясно, что пуля сделала свое дело: барс тяжело ранен, и собаки настигли его!
Не успел я подняться, как мне навстречу появился самый молодой пес Дружок с окровавленной мордой. На перевале появился Кома — морда его тоже была вся в крови, а левый глаз разодран когтем зверя.
Свалка слышалась шагах в 50, впереди в зарослях, куда я мчался полным ходом. Раненые собаки бежали за мной. Подбежав, я увидел замечательную картину.
Четыре оставшиеся собаки вцепились в горло зверя и все катались общим клубком, постепенно скатываясь все ниже. Было видно, что барс получил смертельную пулю и терял силы, но, несмотря на это, выворачивал голову, стараясь схватить зубами одну из собак, одновременно нанося им когтями царапины. Вернувшийся Кома присоединился к остальным собакам, а молодой Дружок больше нападать не решался.
Было необходимо добить зверя, чтобы избавить собак от риска получить еще большие ранения, так как почти все они имели уже царапины. Все поле битвы было закровавлено. К сожалению, азарт собак был настолько силен, что ни отозвать, ни оттащить их одному было невозможно, а стрелять в клубок, во избежание ранения или случайного убийства собак, я не мог.
Барс с каждой минутой ослабевал. На счастье в этот момент ко мне подбежал охотник Ким. Он был близко от меня и, как я и предполагал, подбирался к барсу на лай собак. Ким схватил за хвосты двух собак и оттащил их, а я, воспользовавшись моментом, добил барса в шею. При добивании хищника, избегаешь стрелять в голову, чтобы не попортить черепа, который идет для коллекции.
Вскоре собрались все охотники и, конечно, стали рассказывать свои переживания. Особенно много пережил Валерий, на которого барс шел вначале. Зверь, преследуемый собаками, вплотную подошел к нему, ворчал и бросался на собак, но был в густой заросли, что не давало возможности стрелять. Было время, когда казалось, что зверь вот-вот покажется, но в последний момент он свернул в сторону, так и не показавшись на глаза Валерию.
По рассказам Виктора и Сибата, они, поднявшись на первый выступ скалы, нашли остатки костей собаки, мясо которой вместе с кожей и мелкими косточками было уничтожено зверем. Барса собаки подняли на следующей террасе, не
Притащив зверя к фанзе, мы уложили его на сани с нашими вещами, распрощались с Сибата и Кимом и отправились напрямик в Сейсин.
Это был первый барс, добытый нами в Корее, и дома нам устроили торжественную встречу…
Три барса
Приехав в январе 1940 года в Маньчжурию, мы начали с охоты на коз и кабанов, так как снега почти не было и о тиграх и барсах нам приходилось только мечтать. Правда, изредка следы попадались, но следить не представлялось возможным: ждали то новолуния, то полнолуния, когда есть больше шансов выпасть очередному снегу, но время шло, луна сменялась, а ожидаемый снег кончался «пустоцветом». Тяжелое это испытание для таежника, принимая во внимание все тяжести таежной жизни для охотника-любителя, которому судьба приготовила, как эмигранту, долю охотника-промышленника. Как не верти, с месяца нет тебе никакой скидки, — хочешь не хочешь, жди тридцать дней до рождения очередной луны. Так было и на этот раз — пришлось довольствоваться только козами и кабанами.
В одно морозное утро, выйдя из местечка Чунгоу, в котором мы задержались на несколько дней я направился на солнопеки, специально за козами, которых в тех местах было действительно очень много: иногда в день можно было встретить до сорока и даже при бесснежьи брать от трех до семи штук.
День выдался очень тихий. Козы выскакивали далеко — и я к полудню взял только двух козлов. Район был почти безлесным, и я не рассчитывал встретить ничего крупного.
Поднявшись на одну из вершин, я почувствовал приближение времени обеда. Посмотрел на часы — было четверть второго. Надо сказать, что даже при 30 градусах мороза, охотясь по горам, приходится одеваться очень легко. Поверх свитера обыкновенно надета замшевая куртка и такие же брюки. Все согревание рассчитано на движение и поэтому во время обеда приходится разводить костер, чтобы около него греться и конечно, пользуясь случаем, подогреть бэнтоо (коробка с крышкой, в которой лежит отваренный рис с приправой) и сварить чай, по большей части из собранного снега. На все это при умении уходит не больше 30–40 минут.
Для обеда охотник старается занять такой пункт, с которого виден далекий горизонт или же на зверовой тропе и, пользуясь свободным временем, пока кипит чай, осматривает в призматический бинокль все складки местности, находя часто таким образом зверя.
Итак, перевалив за хребет и осмотрев горизонт, я не заметил ничего подозрительного. Ниже меня, шагов на двести, спускался довольно отлогий косогор, сильно заросший желтым горным ковылем. Местами ковыль был довольно высоким и густым, так что за десять шагов ничего нельзя было видеть. По косогору росли кое-где отдельные дубы. Ниже, шагах в двухстах, косогор пересекался неглубоким крупным оврагом, противоположная сторона которого была хорошо видна, хотя на ней тоже кое-где были разбросаны старые дубы.
По обыкновению, находясь в тайге ежесекундно наготове, я держал винтовку на перевязи на правом плече и стал собирать с земли тонкие сухие сучья, стараясь не производить шума. Набрав приличную охапку, я подошел к намеченной площадке, чтобы развести костер, поднял голову и еще раз взглянул на горизонт.
В этот момент я увидел ниже себя, шагах в 150, вскочившего на ноги барса, стоявшего ко мне боком на небольшом холмике и просвечивающего ясным силуэтом сквозь редкий в этом месте ковыль. У меня получилось впечатление, что барс спал на солнце, но, услышав мой шорох, вскочил и прислушивается.