Поляна чистых душ
Шрифт:
Тамара вспомнила ночной звонок, страшный нечеловеческий голос и насторожилась.
Лелька удивленно переспросила:
– Страшилку?
– Эта статья… – Коля немного подумал и уточнил: – Ну, о пропавших.
– Где Киев и где огород… – проворчал Миша, перевирая пословицу. – Мы же говорили о цветах счастья!
– Точно, – кивнул Коля. – Статья тоже о них. Косвенно.
– Это… как?
– Элементарно. Эти трое потому и потерялись. Из-за цветов. Правда, девицу все-таки нашли. Через неделю. Иначе бы и статьи не было.
–
– Коротко так коротко, – Коля откашлялся. – Значит, так: к местной девице приехала из Череповца подруга со своим парнем. На летние каникулы. Они вместе в техникуме учились. Ну, деревушка крохотная – сейчас, кстати, ее вообще нет, – делать там нечего, поэтому легенду как-то вечером и вспомнили. – Коля угрюмо усмехнулся. – Гостям повезло, они как раз в конце июня здесь оказались, кусты уже зацвели. Вот и решили таинственное болото обследовать, от скуки-то. Пока сборы, то-се, ничего странного не происходило. А как в болота сунулись, – Коля недоверчиво хмыкнул, – тут-то и начались странности.
– Странности? – испуганно прошептала Катя.
– Ну, о них уцелевшая девица журналистке рассказал, а та, не будь дурой, накропала статью о вреде суеверий. Иначе бы в те времена не напечатали. – Коля пожал плечами. – А что там на самом деле происходило… Кто теперь скажет!
– Ну что, что с этими тремя лохами случилось-то? – нетерпеливо закричал Миша. – Не тяни жилы!
– Перечисляю по пунктам, – Коля раздраженно фыркнул. – Первая странность – как вышли из деревни, откуда ни возьмись, тучи набежали, а по всем прогнозам должна стоять жара…
– Мамочка дорогая! – ахнула Катя и схватилась за щеки. – Как у нас!
– Вторая странность – не успели сделать первый привал, как собачонка дворовая – ее с собой взяли – начала с ума сходить. Выла по-страшному! Как над покойником.
Тамара настороженно покосилась на Крыса и криво усмехнулась: пес спал как младенец.
– Третья странность, – холодно продолжал Коля, – внезапно рюкзак на парне вспыхнул. Ни с того ни с сего. Еле потушила.
– Молния, да? – Миша недоверчиво посмотрел на небо.
– Нет, грозой и не пахло. – Коля немного помолчал и с коротким смешком сказал: – А как к болоту вышли, вот тут-то и вспомнили о лешем, что к заветным цветам дорогу охраняет. Чуть не поседели от страха!
Катя незаметно оказалась рядом с Лелькой. Миша зачем-то сжал палку, будто нападение отражать собрался. Снежана сидела плечо к плечу с Сашей. Тамара положила руку на теплую спину Крыса, лицо ее горело от волнения.
«С-стр-р-ра-а-ж-ж-ж…» – звенело в ушах.
Коля развернул газету и гнусаво затянул:
– «Голоса мы слышали самые разные. То человек кричал, страшно-страшно, как с жизнью прощался, а то звери неведомые. Взгляд бросишь на березу ближайшую, а вместо нее морду мерзкую видишь. Глаза протрешь как следует, проморгаешься – ан нет, береза! Или тропинка прямо из-под
Катя тихо застонала. Снежана нервно на нее шикнула. Кола пробормотал, просматривая газету:
– Что-то еще есть. А-а, вот оно! «Собака дальше идти отказывалась наотрез, больше часа в обход шли». И еще: «…вещи вдруг пропадать начали. А утром проснулись – в рюкзак пауки набились, сотни пауков, будто их со всего леса в одно место собрали…»
Тамару передернуло от отвращения: она с детства не терпела пауков. Побледневшая Снежана стиснула Сашину руку, и вовсе не из кокетства. Катя крепко зажмурилась. Миша уронил свою ветку в костер. Лелькины глаза сверкали от любопытства.
– «В болоте то и дело всякая мерзость попадалась – то череп человеческий, а то волчий или собачий». И вот: «…оглянулись, а гать исчезла, как и не было. Остались мы посреди болота умирать. Сергей сказал нам – за грехи это. Не подпустят нас к цветкам и вернуться домой за жадность нашу не позволят. И с криком бросился в трясину, чтоб долго не мучиться. А за ним Оля. Пыталась, бедная, вытащить его и сама утонула…»
Все потрясенно молчали. Коля со вздохом закончил:
– Дальше журналистка рассуждает о вреде суеверий. Мол, не пошли бы в болото за сказочными цветами, ничего бы не случилось. Не бросился бы Сергей в трясину, его бы и в болотах нашли, как Татьяну Рыжову, она единственная из троицы живой осталась. Ну, и дальше в том же духе. Якобы счастье нужно зарабатывать собственными руками, а не стремиться получить по старинке, на халяву. Вот, мол, насколько живучи в нас пережитки прошлого! И о задачах комсомола пишет по воспитанию молодежи.
В полной тишине истерично хихикнул Миша. Катя протянула дрожащие руки к огню и с фальшивой бодростью сказала:
– У Николая Ефимыча легенда совсем по-другому звучала. Не страшно.
– Даже жизнеутверждающе, – пробормотала Снежана и зябко поежилась.
– Не скажите, – задумчиво возразила Лелька. – Там тоже говорится о потусторонних голосах и о лешем, что к заветной поляне нечистых сердцем не подпускает. Просто Николай Ефимыч внимания на этом не заострял.
– Вот интересно, – прошептала Катя, – а если бы они громко объявили, что домой идут? О цветах бы пообещали забыть. Им бы позволили вернуться?
– Это… как? – ошеломленно спросила Снежана.
– Ну, гать бы восстановилась, что ли… – застенчиво пояснила Катя. – Они бы из болота выбрались.
Тамара негодующе воскликнула:
– Глупости! Еще чуть-чуть, и вы добровольно назад повернете! От страха! – Она презрительно фыркнула. – Цирковой номер – рюкзак самовозгорающийся! Алле, оп! Собака у них там, видите ли, выла! А наша, заметьте, храпит преспокойно!
Не успела Тамара произнести последние слова, как Крыс испуганно вздрогнул и проснулся. Вскочил на ноги – у Тамары мороз побежал по коже, ожили все ее недавние страхи после ночного звонка.