Поляна чистых душ
Шрифт:
Она лично снимет с шутника скальп! И прибьет над собственной дверью. Или бросит у порога Тамары, как наиболее пострадавшей.
Лелька смеялась за всех. И ничуть не переживала из-за пропавшей кроссовки. Она и резиновые сапоги спрятала обратно в рюкзак.
Вторую ногу Лелька обмотала вафельным полотенцем и поверх – куском плащевки. Лично спорола с нового рюкзака самый большой карман! А вместо подошвы пристроила стельку из резинового сапога, довольно толстую и плотную. Пробежалась несколько раз вдоль реки и удовлетворенно объявила:
–
Тамара только вздохнула, всматриваясь в лицо старшей сестры. И в который раз завидовала ее жизнелюбию.
Лельке все нипочем!
Тамаре порой казалось, что Лелька специально нарывается на трудности. Чтобы не скучать. И чем сложнее сестре приходилось, тем оживленнее и упрямее становилось ее лицо.
Тамара не сомневалась, Лелька ни за что не повернет назад. Выдумала себе реального противника и теперь пойдет до победного конца. Или отыщет мифические цветы – если они существуют! – или перетопит всех в болоте как слепых кутят.
Самый лучший вариант: они продержатся два дня, ничего не найдут и вынуждены будут собрать рюкзаки. Что-что, а слово старшая сестрица всегда держит!
Тамара с дрожью покосилась на Лелькину спину, сестра поменялась с ней рюкзаками, предварительно опустошив свой.
Тамара ни за что не надела бы облюбованный пауками! А вдруг они опять…
Нет, лучше об этом не думать!
Катя поравнялась с ней и пошла рядом. Тамара изредка ловила на себе ее внимательный и сочувственный взгляд.
«Дожила! Меня жалеет вчерашняя школьница. Еще чуть-чуть, Катька бросится уверять, что проклятые пауки мне приснились».
Тамару передернуло от гадливости. Она не понимала, почему ОН выбрал именно ее рюкзак. Ведь она единственная не верила в сказочные цветы. И в поход пошла лишь из-за сестры.
Кажется, из-за сестры.
Тамара судорожно вздохнула: или ОН как-то почувствовал, что только она по-настоящему ненавидит мерзких, шелестящих тварей? И через нее можно сильнее напугать остальных?
Катя легко коснулась ее руки, и Тамара поняла, что застонала вслух. От отвращения к себе и своей слабости.
Ведь знала же, что эти пауки ничуть не опасны! Могла бы стиснуть зубы и вытряхнуть их из рюкзака. Нет, завизжала на всю вселенную!
Тамара опасливо покосилась ну густой подлесок: после истории с пауками ей стало казаться, что за ними кто-то наблюдает. Пристально, с интересом и даже сочувственно.
«Наверняка раздумывает, мерзавец, над следующим сюрпризом, – тоскливо хмыкнула Тамара. – Что там Коля вычитал в статье? О-о-о – исчезающие среди болота тропинки! Ну, меня-то этим не пронять, я туда точно не сунусь. Буду дежурить с Мишей по лагерю и кормить этих ненормальных кашами. Пусть сами разыскивают свою фиолетовую поляну! Мне и даром такого дурного счастья не нужно…»
Бультерьер, видимо, чувствовал состояние хозяйки. Послушно трусил у ноги и изредка совался носом в Тамарину ладонь. Сопел усиленно и норовил вылизать
Впереди показалась очередная вырубка, и Тамара брезгливо поморщилась. Даже отсюда она чувствовала отвратительные запахи застоявшейся, затхлой воды. Гнилостные испарения буквально били в нос.
– Какие все-таки люди свиньи, – пробормотала Катя, жалостливо рассматривая заболоченные участки. – Будто нельзя сразу убрать за собой и посадить новый лес.
– Само зарастет, – обернулся Миша. – Как на собаке!
– Голос современного бизнесмена, – угрюмо констатировал Коля.
– Будто сам не такой, – Миша бросил на нового приятеля свирепый взгляд.
– Такой, – кивнул Коля. – Поэтому и сказал – «голос современного бизнесмена». – И неохотно бросил: – Все мы одинаковые. Лишь бы пенку снять, а что там дальше…
Миша согласно хохотнул и легкомысленно засвистел. Катя возмущенно воскликнула:
– Зачем же вы тогда за «цветами счастья» пошли? Слышали же, что Николай Ефимыч сказал – «поляна чистых душ»! – И почти прошептала: – Может, это из-за вас нас все время тормозят?
– А ты, значит, святая?! – гаркнул покрасневший от злости Миша.
– Кто тормозит-то? – с любопытством воскликнула Снежана. – Думаешь, Катька, леший – это не сказка?
– Не знаю. – Катя настороженно обвела взглядом темную сторону леса впереди. – Кто-то ведь сжег газету, стащил наши вещи, согнал в Томин рюкзак пауков, а Крыса заставил выть…
– Глупости, – огрызнулся Миша. – Вон Санька с Лелей над нами смеются.
– Они просто не хотят паники, – грустно сказала Катя. – И потом, Крыс же выл?! Пусть газета – это искры, украденные вещи – чья-то глупая шутка, пауков можно в лесу набрать, не возражаю. Но как заставить спокойно спящую собаку вскочить и завыть!
Миша втянул голову в плечи и затравленно уставился в лес. Он словно стал меньше ростом.
Снежана оценивающе посмотрела на притихших, помрачневших парней и спросила Катю:
– Считаешь, из-за них нас пугают?
Катя пожала плечами. Коля со смешком заявил:
– Не волнуйтесь, до последней стоянки дойдем, там все равно по очереди действовать придется.
– Ты имеешь в виду – поляну искать? – уточнила Снежана.
– Да.
– А почему по очереди?
– Я у старика уточнял, цветы никогда скопом не находили. Только по одиночке. Якобы самые безгрешные. Так что толпой по болотам шарить незачем.
– Пустим вас первыми, – широко ухмыльнулся Миша. – Раз уж вы у нас такие чистенькие!
– Потом по вашим следам двинем, – добавил Коля. – Вы ж не младенцы, назад к лагерю пойдете, вешками путь пометите.
– Надеюсь, вы «счастье» не зажилите? – насмешливо поинтересовался Миша. – Не такие уж мы с Коляном никчемные. Чес-слово, временами мы очень даже ничего!
– На меня не рассчитывайте, – буркнула Тамара.
Миша изумленно присвистнул. Развернулся к ней и, нехорошо улыбаясь, пропел: