Полюби меня по-драконьи
Шрифт:
– Пожалуй, я хочу, чтоб на виду были вы, – продолжает улыбаться.
Очень мило. Ладно, а почему бы и не поиграть по его правилам? Все равно выбора у меня особого нет. А так будет работа – самое главное для меня. Показывать гордость в моей ситуации – весьма неуместно.
Киллиан достает из кармана постфон.
– Итак, – продолжает он.
Я легко пожимаю плечами. Соглашаться не спешу. Гад он чешуйчатый. Что-то явно задумал, но не могу понять что.
– В чем подвох?
– Ладно, – вальяжно говорит он и прячет
Глава 9
А я не успеваю дать согласие. Дверца хлопает, рев машины разрезает воздух. Разговор окончен. Он не едет, стоит на месте.
Ему сотрудник нужен здесь и сейчас. Уговаривать он никого не будет. Я нервно дергаюсь за ним, но тут же успокаиваюсь и распрямляю плечи. Ну, его.
Мы идем с Сьюзи по улице. Вот почему включила свою гордость? Могла согласиться и иметь гарантированную работу. Если бы мне повезло получить в “Колизеуме” работу, то просто отказалась бы от должности продавщицы.
– Куда вас подвезти? – Киллиан догоняет нас на машине.
Он высовывает с водительской стороны свою руку и голову, глядя на меня снизу вверх.
– Решили прокатить на машине?
– Вас я не против прокатить не только на машине, – он вновь осматривает мое тело и продолжает, пока я не успеваю возмутиться. – Я делаю предложение один раз. Тем более у вас не так много времени для того, чтобы прогуливаться по Левитании. Так зачем терять время?
– Хорошо, я согласна на вашу работу, – говорю я.
– Отлично. Садитесь, – он кивает на заднее сидение.
– Даже на второй уровень отвезете? – отзываюсь я.
– Почему бы и нет? А ты, малая, что скажешь? Уговоришь маму прокатиться на машине? – он обращается к Сьюзи.
Сьюзи смотрит на меня и хихикает, прикрывая рот рукой. По глазам вижу, что ей весело. Подмигиваю ей, мол, развлекайся.
Дочка картинно пожимает плечами, делая тяжелый выдох. Ну, прям актриса. Вся в маму. Качает головой.
– Нет, она говорит, что мама сама решит, – отвечаю я за нее.
– А самой ответить?
– Мы с незнакомцами не разговариваем.
– Ну, сутки вы меня уже знаете.
– Не с самой лучшей стороны.
– Марианна, я же могу вас так называть? – продолжает Киллиан, глядя на меня.
– Да, – киваю ему, едва сдерживая улыбку.
– Я же вам лучше делаю. Зачем матери-одиночке, тем более после развода, такие проблемы, как клуб? – усмехается он, глядя мне в глаза гипнотизирующим взглядом.
Да таким можно соблазнять всех женщин в округе.
Я склоняюсь к нему.
– Ну, пока моя главная проблема – это вы, – не могу не доставить себе удовольствия и облизываю губы.
Его кадык нервно вздрагивает, а вот соблазнительная улыбка не сходит с его лица.
– Садитесь, – он кивает на заднее сидение. – Подвезу на второй уровень. Там, кстати, прекрасный парк имени Аратона Десятого.
Ну, ведь не отстанет же дракон!
Я
Да, Киллиан прав. Парк там действительно есть. Он был одним из пунктов в нашей программе посещения достопримечательностей.
Сьюзи что-то пишет в постфоне. Передает мне.
«Мам, он кросивый», – вспыхивает на экране.
– Неправильно, Сьюзи. Какую букву надо написать?
Дочка морщит лоб и переписывает сообщение. Уже с правильной буквой.
– Вот молодец, – хвалю ее.
Краем глаза замечаю улыбку на лице Киллиана.
– Ну, зачем переписываться, если можно говорить вслух? – говорит он. – Кстати, пристегнитесь.
О, точно. Хотя машина движется не быстрее, чем самый медленный брых. Но я прислушиваюсь к совету мужчины. Сначала пристегиваю дочку, потому что та умудряется перекрутить ремень, а затем и себя.
Нас резко вжимает в сидения, когда Киллиан ускоряет машину.
– Эх, времена. Дети сидят в постфонах и планшетах, вместо того чтобы общаться друг с другом.
– У Сьюзи есть друзья, с которыми она общается. И я уверена, что она и тут заведет себе еще, – я глажу белокурую голову дочки.
Она рассматривает какие-то смешные картинки. На земле у нее были друзья. Тоже дети других драконов. Поначалу им казалась дикостью играть с девочкой, которая не разговаривает, но постепенно они привыкли. Они даже по ее жестам и движениям могли понять, что она показывает или что она хочет. А по части игр Сьюзи была еще той заводилой, на удивление. Если ребенок не может разговаривать, то это не значит, что на этом надо успокаиваться. Нужно из своих недостатков делать достоинства и так далее.
Но, видимо, этот Киллиан так и не понимает, что Сьюзи немая. Она, конечно, может произносить звуки и так далее, но делает это крайне редко. С тех пор, как у нее появился слуховой аппарат – заставить ее говорить вообще нереально. Сьюзи считает, что у нее некрасивый голос и ей проще знаками показать. А может, и не только из-за этого… Спасибо ее папочке, который ужасно раздражался, когда слышал ее голос. Если ей комфортней молчать, то что уж. Заставлять не буду. Захочет – начнет заново, нет так нет. Главное, чтоб она себя чувствовала комфортно.
– Ладно, – отзывается Киллиан, сворачивая в переулок.
У меня округляются глаза: там в конце ничего нет, а машина ускоряется. Вот там реально виднеются облака, голубизна неба и пустота конца улицы.
– Что вы творите? – взвизгиваю я, цепляясь за сидение.
– Кое-что надо протестить, – он вдавливает педаль газа.
Машина приближается к обрыву.
Наши с Сьюзи крики разрывают салон. Мне кажется, мы взлетаем, когда машина проносится мимо края обрыва. Я закрываю глаза. нас подбрасывает вверх и вниз. Мимолетная невесомость тут же сменяется жестким ударом машины о твердую поверхность.