Полюби меня таким
Шрифт:
— Спасибо, пап. Только я в гостинице поживу, — из вежливости говорю на русском, это-же мой второй родной язык. — Без обид. Но я уже взрослый мальчик.
— Хорошо, сын, — кивает в согласии. — Но обедать к нам поедем.
Подъезжаем
— Привет мам! Привет Макс! — оставив коляску, подходит ближе и целует ведьму с отцом. Вот ты какая ведьмина дочь?
Делаю шаг по направлению к новообретённой семейке и чувствую, как почва выскальзывает из-под ног. Дёргаю в воздухе руками, заваливаясь назад. Как в замедленной съёмке хватаюсь за пигалицу, заваливаюсь на спину, смотря в охваченные ужасом голубые глаза, и кажется слышу треск расколовшегося арбуза или своей головы. Чёрные точки в глазах, глухой гул в ушах. Приводит в чувство ехидная фраза:
— Блядь! Два косолапых придурка! — и это мать четырёх детей! Жена человека из списка Forbes!
— Милая. Но почему сразу придурки? — встаёт на защиту отец. — Подумаешь, поскользнулись и упали.
— Это
Открываю глаза и тону в светлом, прозрачном небе, окутанном густыми ресницами. Не могу оторвать глаз от фарфоровой кожи с небольшой россыпью веснушек, вдыхаю шоколадный запах волос, скрывающих нас ото всех струящимся водопадом.
— Эй, парень. Ты нормально? Голова цела? — шепчут пухлые губки, обволакивая меня розовым туманом.
— Нет. Но если поцелуешь — полегчает, — шепчу в ответ, зарываясь в волосах и придвигая ближе к своим губам.
— Джейк! Отпусти мою дочь, пока я тебе руки не сломала! — рычит мама моей добычи.
Скрепя зубами разжимаю объятья, кое как поднимаюсь на льду, подтаскивая пигалицу. Нащупываю огромную шишку на затылке, матерясь про себя, и принимаю мудрое решение.
— Пап, ты говорил про комнату для меня. Не хочу в гостиницу, у вас поживу, — и сверкающая, фирменная улыбка, демонстрирующая хорошую генетику в тридцать два белых зуба и обворожительные ямочки на щеках — наш с папой фирменный знак.