Полюбить раздолбая

Берсенев Михаил Юрьевич

Юноша, что оказался соседом Живчикова по палате, был доставлен вчера еще сюда в наркотическом опьянении, когда полуочухался, спросил:

— А что это — новая группировка под названием «Унитаз», что людей в заложники берет?

На что обалдевший от всех событий Тимур памятуя, что унитаз в квартире Анжелы установили итальянский, таинственно ответил:

— Из Италии они.

Услышав подобный ответ, наркоша принялся тихо бурчать, что вот, мол, до чего докатилось всё в стране, что сицилийская мафия переехала в Россию и занялась захватом людей. Живчиков под это бормотание так и заснул.

А тем временем в своей квартире очень привлекательная, приятно пахнущая духами Анжела Токарева, прислоняясь щекой

к покореженному дверному косяку, глядела на осколки почти нового итальянского унитаза. Воздух в квартире пропитался влажностью, хотя хозяйка уже собрала всю воду огромным пододеяльником, который отжимала в ванну. Девушка ужасно выбилась из сил, да и работать пришлось в том самом новом сексуальном платье, что купила она специально для Живчикова. Новая прическа скособочилась на красивой голове телеведущей. Вечер, которого она так ждала, лежал теперь в руинах, так же, как и итальянский унитаз. И виной этих осколков стал как раз тот, ради которого она так старалась!

— Раздолбай! — вырвалось у нее невольно, когда она еще вспомнила и о ширинке.

Дело в том, что когда Константин занес молоток над шляпкой зубила, Живчиков, из страха быть покалеченным осколками унитаза, желая протянуть хоть капельку времени завопил на всю уборную:

— Ширинка!

Костя и Алексей отпрянули назад, а Леша даже выругался.

— Какая еще ширинка?!

— Позовите мою девушку, хозяйку дома! Она меня поймет!

— У него рука в унитазе, а он все про какие — то ширинки беспокоится! — невесело заворчал Константин и выглянул в коридор.

Токарева, видимо, услышала клич кавалера и топталась неподалеку.

— Этот ваш пленный требует какие — то ширинки! — махнул слегка молотком в сторону Тимура спасатель Костя.

— Какие еще ширинки?! — возмущенно стала отмахиваться как от назойливой мухи журналистка. — Какие?!

— Анжелочка! Апельсинчик ты мой! — заканючил Тимур. — У меня, когда я сюда зашел, значится, чтобы слегка облегчить давление в мочевом пузыре…Ну… Это такой физиологический процесс, когда жидкость, поступающая в горло индивидуума, подвергается обработке…

— Замолчи!!! — рявкнула на пленного молодая женщина.

— Ты дело говори! — буквально следом махнул рукой Алексей. — Говори короче, Тимур!

Живчиков побелел от гнева.

— Если короче, то я писал, а тут телефон, я достал свой так сказать пенис, и вот понимаешь, он упал в унитаз.

— Пенис или телефон?! — съязвил Алексей.

Живчиков пропустил мимо ушей сей укол — подначивание, обтер свободной рукой лоб от пота, и заключил:

— В общем, я полез спасать упавший телефон с расстегнутой ширинкой. И теперь прошу тебя, апельсинчик ты мой, застегнуть ее мне.

— Зачем?! — поразилась девушка.

— Не могу, чтобы, когда меня освободили, я с обнаженной ширинкой предстал перед спасателями!

Анжела взвыла, а Костя и Алексей мелко захихикали. Костя надул пузырь из слюни, выдохнув одно:

— Раздолбай!

Анжела же громко распорядилась:

— Рубите унитаз! И начхать, застегнута у него ширинка или нет!

— Согласны! — спасатели разом ринулись снова к толчку. Никто уже не обращал внимания на жалкие всхлипывания пленного.

***

Квартира Живчиковых. Рассвет.

— Мама! Мам! Мама! — слабый голос зазвучал в комнате Живчикова. При этом, в интонации появилась такая хрипотца, что даже птички ранние за окном жалобно зачирикали.

Дверь в комнату оставалась сознательно приоткрытой. Мама Тимура — Светлана Живчикова — сделала это сознательно, чтобы при кличе о помощи из сыновней комнаты сразу же оказаться рядом с постелью болезного. Сын настоятельно просил маму ложиться спать еще вечером, но женщина отказалась.

— Мам! Кефирчику хочу! — причмокнул губешками Тимур.

— Сейчас, погоди! Несу!

Женщина

устремилась на кухню. А Живчиков после освобождения из унитазного плена действительно занемог. В больнице ему оказали первую помощь, обработали неглубокие порезы руки и спустя трое суток отпустили домой. В палате его навещали родственники, приходили Максим Крошкин с Олесей Самойловой (той самой девушкой, что Тимур с Крошкиным отбили у насильников в заброшенном детском саду). Саша Ногинский приволок портативную игровую приставку, чтобы больной мог побороть больничную скуку с помощью компьютерных игр на маленьком экране. Приходили родители и как можно более деликатно выспрашивали, где это из сыночка так «угораздило» пораниться. Тимур решил, что если он скажет правду, то будет только хуже. Пока он воздерживался афишировать свои отношения с Токаревой. Но и врать ему претило. А посему парень избрал промежуточный вариант: он всем заявил, что вступил в бой с унитазом. Это была чистая правда, но ему никто не верил. Люди говорили: «-Опять это твои дурацкие шуточки». Но ведь Живчиков вовсе не шутил! Видя, что никто не верит правде, несчастный стал врать. Сказал, что катался на роликах, разогнался и не заметил киоск «Роспечати». В результате состоялось столкновение. Вперед «роллер» выставлял руку, показывая как все было. Как киоск вызов принял. Итог поединка: витринное стекло вдребезги, рука порезана. Добрый Саша Ногинский осведомился, не головой ли протаранил ларек Живчиков. Тимур в ответ постучал себе по черепу и резонно заключил, что если он головой пробил стекло, то пластырями был бы залеплен его череп, а не рука. Ногинский нашел данный аргумент убедительным, а Тимура назвал «-Ну ты и голова!» После чего Ногинский поинтересовался, не приметил ли Тимур внутри киоска, когда влетал внутрь, полупорнографических журналов. Сашу занимал вопрос, ведется ли торговля запрещенной литературой «из — под полы», или нет. Живчиков решительно отмел все подозрения от «Роспечати» со стороны Ногинского и сказал, что влетая внутрь ларька и разбивая стекло никаких «аморально раздетых женщин не заметил». Саша Ногинский с сожалением хлюпнул носом. На том они и расстались.

А вот родители Тимура вовсе не поверили в версию с киоском «Роспечати». Профессор Алексей Сергеевич Живчиков, папа Тимура, сразу же взялся раскручивать версию и прямо спросил.

— Как можно было не заметить киоск «Роспечать», когда он похож на маленький магазин?

Тимур чего — то промычал в ответ, но мужчина не унимался:

— Как?! Зрение у тебя слава Богу. Мозги тоже хорошо работают. Как?!

— Да, как?! — поддержала мужа Светлана Живчикова.

Не зная, как перевести тему беседы в иное русло, раненый всхлипнул:

— Он за углом был. Я ехал, стал поворачивать и — бух! Да и фиг с этим киоском! Что вы мне вкусненького принесли, дорогие родители?

Однако, «дорогие родители» не спешили доставать гостинцы. Их захватила детективная история с неким киоском, что стоит за неким углом, и благодаря чему спортсмены — роллеры влетают в него на полной скорости. Профессор даже так озадачился, что достал блокнот, ручку и попросил сына составить план местности, где произошло столкновение и соответствующими стрелами обозначить маршрут движения юноши. А мама так и вовсе потребовала указать на создаваемом плане места происшествия названия улиц, чтобы «мы, родители, съездили туда и своими глазами увидели, что за киоск такой, который калечит людей». Далее, по словам Светланы Живчиковой, она хотела бы послать соответствующий запрос в префектуру с требованием перенести травмоопасный киоск. От этого родительского упорства настроение у Живчикова младшего совсем упало. Он закашлялся и сказал, что ударившись в киоск, напрочь забыл название улицы, по которой ехал. А помнит он об этой улице лишь то, что по обе стороны там стояли жилые дома.