Помещица Бедная Лиза

Шах Ольга

– Простите, господин Торпыгин, когда это я вас унижала?

Панталон начинал злиться и выкрикивать что-то малопонятное.

– А вот когда не схотела замуж честь по чести выходить! Тебе ведь добром предлагали! Нет, деньги она отдала! Да плевать мне на эти деньги! Нет, ты мне отплатишь за то, что унизила меня! Ещё никто не смел, отказать Торпыгину! Мне никто не указ! Схочу - и разорю кого угодно, а схочу - и подарю эти деньги! Ещё бы баба какая-то нос бы не воротила! Да своего кота натравливала!

Я едва не хихикнула. Кота натравливала! Что он, собака что ли? Натравливать его. Панталон продолжал нести

ахинею.

– Подумаешь, дворянка! Я, может, всю жизнь хотел, чтобы дворянка, аристократка, мне прислуживала да ублажала! Я, может, всю жизнь, с молодости, мечтал отомстить этим за Пантелеймошку! А тут, ишь, цаца какая, не желает она! А я вот желания твоего и спрашивать не буду!

– Но для ваших целей вам придется выбрать другую женщину, я тут вам не подхожу, замужем я! Вряд ли князь Сергей Николаевич будет согласен отдать вам свою жену!

– А кто сказал, что князька твоего спрашивать будут? Да и останется ли он вообще живой, чтобы его спрашивать?

Панталон вещал ещё что-то, бегая по тесной каморке, я с тревогой наблюдала за ним. Мало того, что при трезвости облика, он производил впечатление совершенно безумного человека, так ещё он активно размахивал рукой, в которой была лампа! Не приведи Господь, прольется керосин, или искра от пламени - ведь сгорим же! Если я не слишком переживала о судьбе самого Панталона и тех уродов, что меня похитили, то моя собственная жизнь волновала все сильнее.

Внезапно за дверью послышался какое-то сдавленное мычание и падение чего-то тяжёлого. Панталон насторожиться, затем резко подскочил ко мне, дёрнул за руку на себя так, что я мгновенно оказалась на ногах, взвизгнув от боли, пронзивший спину. Толкая меня впереди себя, он выглянул в другую комнатушку, довольно тесную. Там моим глазам открылась радостная картина -на полу валялся здоровый мужик, рядом с ним стоял наш Данила с какой-то оглоблей в руках. На лавке притулился бледный до синевы Петруха, а к его шее была приставлена шпага моего мужа, да и сам он, весь в наличии, тоже пребывал здесь же.

Говорят, что безумцы способны на мгновенные решения и действия. Это правда. За доли секунды Панталон оценил ситуацию и, прижав меня к себе, поднял над моей головой лампу и закричал.

– Не подходите! Я сожгу ее сейчас! Дорогу освободите! Я ее сожгу, мне все равно!

Нда, кажется, не только Панталон рехнулся! Но и я тоже, потому что мне нестерпимо захотелось брякнуть.

– Еще миллион долларов наличными и вертолет в придачу!

Видимо, я здорово напоминала овцу, раз все замерли и расступились. Панталон начал толкать меня по направлению к двери, но я решительно не захотела покидать общество законного супруга. Поэтому, припомнив все, чему меня когда-то учил Кирюха, я резко пнула назад ногой в ботинке. Видимо, попала как раз по колену Панталону, он взвыл диким голосом, согнулся и выронил лампу. Я тут же отскочила и принялась отчаянно затаптывать потекший огненный ручеек.

Данила тоже подскочил и вывернул на огонь какой-то жбан с водой. Я даже не успела испугаться, подумав, что жбан мог быть с чем-нибудь спиртным. К счастью, это всё-таки была вода. Вошедший в избушку ещё один мужик, вроде бы из наших, помогал Сергею связывать Панталона.

Глава 47

Во всем этом безобразии появилось ещё одно действующее лицо. Неизвестно

откуда взявшийся Фиодор принялся носиться по поверженным врагам и активно кусать за подходящие с его точки зрения места. В основном это были, пардон, задницы врагов. О том, что Федька кусался всерьез, свидетельствовали яростные взвизгивания кусаемых субъектов.

Откат наступил внезапно. Только что я спокойно наблюдала за котом, с огорчением рассматривала пострадавший при тушении огня подол платья - и вот меня пробирает до самых костей лютый холод, заставляя мелко дрожать все мышцы тела, дикий страх сжимает холодной лапой сердце, не давая ни вздохнуть, ни сказать, ни слова. Слезы бесконтрольно лились по моему лицу, а я только тряслась и не могла вымолвить ни слова.

Муж быстро шагнул ко мне, распахнул на груди свой полушубок, прижал к себе, укрывая полами своего полушубка, гладил по спине, бормотал тихонько на ухо что-то успокаивающее. И только когда он прижал меня сильнее, спина отозвалась резкой болью. А до этого я даже забыла про нее. Я взвыла. Сергей сразу же отстранился, испуганно заглядывая мне в лицо.

– Лиза, что случилось? Они тебе что-то сделали? Ударили?

Я скривилась. Конечно, мне очень хотелось сказать, что да, меня били и бандитам явно сейчас Федькины укусы показались бы нежными поглаживаниями. Во всяком случае, взгляд Сергея не обещал им ничего хорошего. Но я неохотно созналась, что сама свалилась с лошади. Сергей повернул меня к себе спиной, сняв с меня тулупчик, и быстро расшнуровал мне платье на спине. Что вызвало у меня резкое раздражение от опытных навыков супруга. Осмотрев мою спину, он присвистнул.

– Лиза, да у тебя тут сплошной синяк на спине до самой… кхм…

Он смущённо кашлянул. Ага, то-то я чувствую, что не только спина у меня болит, но и эта самая кхм тоже ноет. Передвигать ногами мне тоже было больно, отдавало болью по всей спине и ниже. Сергей бережно вновь меня укутал и подхватил на руки, выходя из сторожки. Очутившись на улице, я с удивлением обнаружила, что даже день ещё не закончился.

Мы были в лесу, избушка, где проходила битва, оказалась заброшенной лесной сторожкой. Только я успела подумать, как меня взгромоздят на коня, всю такую болезную, как из-за избушки выехал возок на санях с Данилой в роли кучера. Явно это был возок Панталона. Муж бережно уложил меня на диванчик в возке, кот тут же пристроился рядом. Бандитов, связав, свалили кучей в их же сани, невзирая на их стоны и яростные вопли Панталона. Коней, на которых приехали мои работники, привязали соответственно к возку и саням, Сергей ехал рядом с моим возком верхом. Я старалась не стонать при каждом потряхивании моего транспортного средства, чтобы не пугать мужа ещё больше. Он и так каждые несколько минут заглядывал, проверяя, как я там.

Ехали мы медленно, и из-за меня и из-за сложного состава нашего обоза. Поэтому Фиодор успел мне все рассказать все в деталях и подробностях. И теперь меня волновал один вопрос - как будем объяснять Сергею способность Федьки говорить? А объяснять придется.

– Давай скажем, что я начал говорить после перенесенного стресса? Ведь может такое быть? Ну, у кого-то там третий глаз открывается, или лечить всех подряд начинают, или с инопланетным разумом в контакт вступают....

– Ага, вот молнией тебя шарахнуло, ты и заговорил!