Помни меня

Пирс Лесли

Судья продолжал задавать вопросы, и Мэри искренне ответила на каждый из них. В конце концов он спросил ее, раскаялась ли она в преступлении, за которое ее выслали в Новый Южный Уэльс.

— Да, я раскаялась, сэр, — ответила Мэри. — Не было ни дня, чтобы я не сожалела о содеянном.

По залу суда пробежал одобрительный шепот.

— Но скажите мне, почему вы решили рискнуть жизнью ваших маленьких детей и совершить такое долгое и опасное плавание в неисследованных водах? — спросил судья.

— Опасностей там было не меньше, чем в

колонии, — решительно ответила Мэри. — Я считала, что для нас будет лучше погибнуть всем вместе в море, чем медленно умирать один за другим от голода или какой-нибудь ужасной болезни.

Шепот одобрения в зале перерос в рев. Когда шум утих, судья объявил, что еще не готов передать подсудимых суду присяжных, поэтому они будут отправлены обратно в тюрьму и через неделю их привезут снова для дальнейшего слушания.

Всех пятерых увели под сочувственные крики. Их поместили в камеру под залом суда, где они должны были ожидать возвращения в Ньюгейт.

— Такая толпа, это просто невероятно! — торжественно воскликнул Джеймс, и его глаза светились так, как когда-то в Купанге. — Они все на нашей стороне. Нас уже точно не повесят.

Мэри не сказала ни слова. Для нее провести еще много лет в тюрьме казалось худшей перспективой, чем быть повешенной.

— Ты была бесподобна, — сказал ей Сэм, улыбаясь во весь рот. — Но тебе не следовало принимать всю вину на себя.

Мэри пожала плечами.

— Но это правда, я ведь уговорила Уилла и велела вовлечь в это вас.

— Ты смелая женщина, это несомненно, — произнес Билл с дрожью в голосе. — Прости, что мы тогда плохо о тебе подумали.

Прежде чем Мэри смогла ответить, она вдруг услышала голос господина Босвелла. Он стоял в конце каменного коридора и просил, чтобы его пропустили к ней. У Мэри упало сердце. Если он еще раз предложит защищать ее и сделает это в присутствии мужчин, они будут считать ее лгуньей.

Босвелл мгновенно оказался перед решеткой и весь сиял в своей темно-синей куртке и вышитом жилете, а его круглое красное лицо расплылось в улыбке.

— Мэри, моя дорогая, вы так хорошо отвечали! — пророкотал он радостно. — Толпа приняла вашу судьбу близко к сердцу. Через несколько дней люди во всей стране будут читать в газетах статьи о сегодняшних событиях — и вся Англия станет на вашу сторону.

— Я надеюсь, они не только мою судьбу приняли близко к сердцу, — вымолвила Мэри, надеясь, что до него дойдет, в каком она очутилась положении по отношению к мужчинам. — Мы все в этом деле, и вы еще не знакомы с моими друзьями.

— Конечно, конечно. Они сочувствуют всем вам, — сказал Босвелл и протянул коробку, в которой лежала значительная сумма денег. — Для вас собрали деньги, чтобы помочь с расходами, пока вы находитесь в Ньюгейте. Я так рад за вас.

Джеймс представился сам и представил остальных мужчин.

— Значит ли это, что вы готовы теперь нас защищать? — спросил он, беря коробку из рук Босвелла.

— Сейчас, когда публика стала на сторону

Мэри, я просто вынужден передумать и предполагаю, что буду защищать вас всех, если Мэри тоже готова передумать. — Босвелл просиял, глядя в лицо каждому и явно не обращая при этом внимания на Мэри, которая отчаянно махала ему руками из-за их спин. — Я надеюсь, вы оцените вашу преданную подругу! А теперь мы должны поговорить о следующем этапе. Я считаю, что вероятность повешения сейчас отпала, остается только тюремное заключение. Но я настроен на то, чтобы добиться вашего помилования.

Он не сделал паузу, чтобы посмотреть, как они воспримут эту новость, а продолжал дальше:

— Я в вашем распоряжении всю следующую неделю, а пока я встречусь с Генри Дундасом, секретарем внутренних дел. Он мой хороший друг.

В тот же момент как Босвелл ушел, Джеймс издал радостный вопль и потряс коробкой с деньгами.

— Он знаком с секретарем внутренних дел! — захлебывался он. — А люди собирают для нас деньги. Нас выпустят!

Сэм задумчиво посмотрел на Мэри, от чего она вспыхнула.

— Он предлагал тебе защищать только тебя и ты отказалась, это правда? — спросил он с благоговением в голосе.

Трое остальных мужчин нахмурились, не понимая, о чем он говорит. Нат спросил Сэма, что он имеет в виду.

— Разве вы не понимаете? — Сэм покачал головой, удивляясь их глупости. — Этот адвокат был здесь не просто так. И он снова пришел увидеть Мэри. Она нам не рассказала о его визите только потому, что он хотел защищать ее одну. Она его отправила из-за нас!

— Ты это сделала? — спросил Нат, недоверчиво распахнув свои голубые глаза.

— Святая Матерь Божья! — воскликнул Джеймс. — А мы на тебя нападали.

Мэри покрылась пунцовым румянцем.

— Это уже не имеет значения, — пробормотала она.

— Нет, имеет, Мэри, — сказал Сэм и обнял ее. — Эта толпа собирает для нас деньги из-за того, что ты сказала на суде. Я уверен, что и адвокат передумал именно из-за этого. Ты снова спасла нам жизнь.

Мэри не спала всю ночь, у нее в голове крутились многочисленные «что» и «если». Что, если они останутся в тюрьме на многие месяцы или даже годы, пока интерес общественности к их судьбе угаснет? Тогда они никогда не получат помилования. А что, если Босвелл — такой же болтун, как Уилл, и на самом деле не знаком с секретарем внутренних дел? А что, если ее помилуют? Куда она пойдет и как она будет жить?

Если воображение публики разыгралось оттого, что они узнали о ее плачевном положении, тогда ее семья обязательно услышит о ней. Мать наверняка умрет от стыда, узнав, что имя ее дочери на страницах всех газет. Но Мэри невольно рассмешила мысль о том, что мать будет волноваться именно сейчас, после всего того, через что довелось пройти ее дочери. Но чувства матери были все еще важны для Мэри. И она так сильно хотела увидеть ее и всю семью.