Помню тебя
Шрифт:
Его мягкие губы переместились на ее переносицу.
— Таннер, — выдохнула Натали, едва держась на ногах, и уперлась ладонями ему в грудь. — Ты перепил вина?
Потому что он просто не может быть трезвым. Трезвый Таннер Коллинз никогда бы не подумал целовать ее.
— Натали. — Таннер снова взял ее лицо в ладони, обжигая ее взглядом. — Я не пью. Пробую, но не пью. Я полностью контролирую себя сейчас.
— Непьющий винодел? Интересно.
— Это длинная история.
— Расскажи. Это отвлечет тебя от поступков,
— Как-нибудь в другой раз. И кто говорит, что я буду жалеть?
— Будешь, Таннер. Мы оба будем.
— Ты не хочешь, чтобы я тебя поцеловал?
Ох... она хочет. Так сильно, что это ее пугает.
— Я этого не говорила. — Нет смысла врать. — Но мы только начали заново узнавать друг друга. Это все усложнит.
— Да, ты права.
Он пресек дальнейшие возражения, прижавшись к ее губам.
В тот миг, когда они соединились, Натали ожила. Ощущая пульсацию во всем теле, она прижималась к нему. Принимая его поцелуи, приветствуя их. Мозг велел ей остановиться, но тело не слушалось. Она обвила руками шею Таннера, зарылась пальцами в его волосы и потерялась в жарких ощущениях, чувствуя себя желанной, необходимой.
Таннер был нежным и ласковым, и она позволила бы ему целовать себя всю ночь, но он не стал. Вместо этого он отстранился, пару раз моргнул и опустил голову.
— Скажи что-нибудь.
Ее сердце было готово выпрыгнуть из груди.
— Ладно, ты права. Это все усложняет.
Он прочистил горло и отодвинулся от нее.
— Что?
— Я не хочу, чтобы ты думала, будто я пытаюсь повлиять на твое решение закрывать винодельню или нет, ясно? Я ожидаю, что ты примешь решение, не оглядываясь на мои чувства. Это ничего не меняет.
— Конечно это ничего не меняет. — Это меняет все. Натали обуздала разбежавшиеся мысли, подождала, пока успокоится дыхание, и попыталась стереть воспоминания о его губах. — Я говорила, что это плохая идея.
Он закатил глаза и провел пятерней по волосам:
— Тебе не понравилось?
— Ой, перестань.
Она не станет отвечать на этот вопрос.
Ночь рассек громкий треск, осветив темное небо яркими искрами.
— Фейерверки.
— Наконец-то.
В его голосе слышалось облегчение.
Зная дедушку, зрелище обещало быть великолепным, но оно не сравнится с тем фейерверком, который она пережила несколько мгновений назад.
— Нам лучше вернуться, — сказала Натали. — Джени будет искать тебя.
— Джени скорее всего спит. — Он потер челюсть и искоса взглянул на Натали. — У нас все хорошо?
Натали подавила желание, прогнала мысль сказать ему, что она чувствует на самом деле, и кивнула:
— Давай просто скажем, что мы удовлетворили свое детское любопытство, и на этом остановимся.
В воздухе засвистели новые фейерверки, за которыми последовали громкие взрывы света.
— Мы что?
Она не ответила
— Кто это?
Таннер повернулся в ту сторону, куда она показывала.
— Не узнаю его. Погоди, кажется...
Память Натали щелкнула, и она счастливо взвизгнула.
— Это мой дядя!
20
Сложно поверить, что всего несколько дней назад он был в Европе. Джеффри чуть не пожалел, что не остался там. Некоторое время он обходил вечеринку незамеченным. Со сдержанным интересом понаблюдал за дракой. Задался вопросом, чем она была вызвана, но он выяснит. Нашел взглядом отца, узнал некоторых старых друзей и наконец увидел Сару.
Помоги ему бог, она по-прежнему красива. По-прежнему способна пробуждать те опасные рефлексы, которые отправляют его мозг в бессрочный отпуск. Ему потребовались все силы, чтобы не пересечь лужайку и не подхватить ее на руки.
Ближе к концу он подошел к ней. И тут же пожалел об этом.
Ледяной взгляд Сары было трудно назвать приветливым.
— Что ты здесь делаешь? — прошипела она, оглядывая толпу, без сомнения в поисках его отца, чтобы предупредить того, что ад вот-вот замерзнет.
— Я приехал увидеться с отцом. И...
Новый взрыв, расцветивший темное небо, сотряс его. Джеффри медленно вдохнул и уставился на Сару. Ему надо взять себя в руки.
— Хэл тебя ждет? Не хочу, чтобы ты его расстраивал.
Сара сжимала свои локти, ее широко открытые глаза были полны недоверия. Белый кардиган, надетый поверх симпатичного желтого топа и темно-синих капри, не скрывал ее дрожи. Ночной воздух был теплым, градусов двадцать пять по его прикидкам, так что Джеффри подозревал, что в ее дискомфорте виновен только он.
— Мне следовало позвонить.
— Думаешь?
— Послушай, Сара, мы можем поговорить... нам надо поговорить. Но не здесь.
Он провел рукой по лицу и почувствовал, что ему не хватает воздуха. Адреналин, на котором он существовал последние двадцать четыре часа, начал рассеиваться.
— Нам не о чем разговаривать. — Сара отвела глаза. — Какой смысл ворошить старое?
Джеффри вздохнул, подбирая ответ, но ничего не придумал.
— Джеффри! — выкрикнул кто-то его имя, и он молча поблагодарил Бога за вмешательство. Он резко развернулся на голос и широко улыбнулся. К нему бежала племянница.
— Дядя Джефф!
— Натали Митчелл, как ты выросла.
Джеффри крепко обнял ее и отстранился, рассматривая. Если его инстинкты не врут, ее улыбка несколько натянута. Глаза покраснели, щеки покрылись пятнами. Интересно, имеет ли к этому отношение высокий мужчина, пришедший следом за ней. Парень, который устроил драку.