Помолчим?

Тоин Дарья

И как это? В квартире его оставить? Ну, в конце концов, он знает Аню, и не думаю, что что-то здесь может произойти… да и брать-то тут нечего, разве что мой ноутбук, но это быстро решается путём закрытия двери на замок.

Да, точно, пусть проспится и выметается уже.

Дотянула до шести, выскочила из квартиры и уехала на работу. Провозилась до одиннадцати, попросив на прощание консьержку ничего не говорить Нате о вчерашнем. Вернулась обратно и зашла-таки в магазинчик возле дома! Вышла из него с пакетом кефира..

Катя, прекращай

уже!

Поднялась домой, открыла дверь и замерла у порога. Он сидит на полу в коридоре (словно тут табуреток нет) и смотрит на меня взглядом голодного уличного кота. Наконец вскакивает, вырывает из моих рук пакет кефира и уносится с ним на кухню.

— Ну, что встала как не родная? Проходи, гостем будешь.

Да, действительно, это же я у него в гостях. Так, всё! Вещи в дорогу собираем и выпроваживаем его отсюда!

*---*

Слышишь, детка, а давай помолчим? Оставим на завтра все свои разговоры. Знаешь, детка, в этом мире много причин Умолчать. Не кричать. Не падать до ссоры. Слышишь, детка? Знаешь, а мне тяжело. Вдыхаю твой шёпот сердечного ритма. Пойми, милая, моё прошлое не ушло… Мне жаль. Но едва ли это ошибка.

Рав.

Выпиваю пакет залпом, выкидываю в мусорку.

— Я вообще-то тоже хотела. — Раздается за спиной детский голосок. — Можешь сходить ещё за одним, я не откажусь.

Молчит. Вот, опять! Оборачиваюсь и замечаю сжатые кулачки и сомкнутые губы. Ух, какая красивая… Не смог сдержать улыбку, отчего она ещё больше нахмурилась.

— Вижу, тебе лучше?

Опёрся о раковину позади, кивнул.

— Покинь мой дом. — И добавляет. — Пожалуйста. — Слушай, а на весёлую блудную дорогу ты тоже с «пожалуйста» посылаешь?

Закатила глаза и ушла в комнату, надувная губки, пошёл следом. Смотрю, как она носится по комнате и собирает какие-то вещи, книги с подоконника, скидывает всё в черную дорожную сумку.

— Кать, уезжаешь куда-то?

Кивает, увлеченно что-то рассматривая. Присела на корточки возле шкафа и ищет что-то в большой белой обувной коробке. — Куда?

Молчит, всё перебирая какие-то побрякушки. Наконец выуживает оттуда какой-то маленький кулончик на тонкой серебряной цепочке, откидывает распущенные волосы назад, слегка выгибаясь и опоясывая шею.

Шумно выдыхаю.

— Помочь застегнуть?

Вздрагивает и испуганно переводит взгляд. Отшутиться? Вместо этого просто молчим. Наконец, берет себя в руки, вскакивает, хватает сумку и стремительно проходит мимо меня.

— Кать. — Уходи.

Улыбнулся.

— Тебе не понравилась наша ночь вместе?

Вздрогнула, развернулась и снова ткнула в грудь пальцем.

— Твои плоские шутки как обычно не в тему.

Посмотрел на руку.

— Не такие уж они и плоские.

Схватил, сама же дразнит и переступает черту какой раз подряд. Либо совсем не опытная, либо неплохая актриса. Хотя, может и то, и другое.

Убираю кисть вниз и второй притягиваю за талию. Шугается,

упираясь свободной в грудь и заранее отдаляясь подальше… Боже, этот её стан просто восхитителен.

— Ррравиль… отпусти немедленно… — Вздрагивают её губы. Улыбнулся.

К черту, порхай, мой мотылечек, всё равно к утру подохнешь. Отпустил руку и доброжелательно улыбнулся. Неплохой из меня актер, что ни говори. Отпрыгнула, не отводя от меня глаз. А надо бы бежать. Опять забыла? Натаскать бы её по самообороне, конечно…

— Кулон хотел рассмотреть. Что это за камень?

Схватилась за безделушку, крепко сжав свои пальчики.

— Нефрит. — Камень жизни вроде?

А взгляд-то поменялся… Да уж, хоть где-то пригождается мамкино увлечение — девок хомутать, надо маме тортик купить сегодня. Поблагодарить… и забрать уже эти чёртовы детские вещи. Ну, чего молчим?

— Куда уезжаешь-то? Тебя проводить?

Конечно же, не ответила. Развернулась и пошла к двери… ой, надоела уже! В два счета приблизился, выхватив сумку.

— Эй! — Я провожу. — Отдай! Ты..

Попыталась вырвать, поднял руку кверху. Ну, давай, мотылёк, попытайся ещё раз, приближайся ко мне, ну. Замерла от моей улыбки, поджала губы и пошла наконец надевать обувь.

— В другой город. — Домой?

Кивнула.

— К родителям? А кулон зачем? — Не твоё дело.

Рассмеялся, обулся следом.

— Ну, Катерина, шо Вы начинаете? Нормально же общались.

Спустились вниз, заметив на первом этаже какую-то излишне заинтересованно поглядывающую старушку, что только в след нам с Катькой не крикнула «ходят тут всякие, сквозняки пускают, шантропа!». Прям зуб даю, что хотела.

Идёт немного впереди, колышется в такт песенке, напеваемой под нос. Волосы движутся в такт, слегка убегающими волнами от небольшого ветерка… О, достижение, я наконец-то оторвал взгляд от её задницы. Хотя нет, вру.

— Катюш.

Обернулась, вопросительно посмотрев.

— Дай руку.

Опять губы сжала, уже решилась развернуться обратно.

— Милая моя, хватит бояться.

Прямо-таки плечи вверх поползли… Улыбнулся вновь.

— Страшно? Давай так, если хочешь, чтобы взял за руку, так и стоишь, пока я считаю до пяти..

Рядом проходит старичок, опираясь на трость, наблюдая за тем, как двое молодых-красивых замерли возле калитки. Интересно, Стасик на месте? Хотя сегодня суббота, может и где-то у другой церкви, где прихожан побольше.

— Если же нет, просто разворачиваешься, и идём дальше.

О, вот это я понимаю внутренняя борьба! Ночь с ней в одной квартире поспал, а уже засомневалась. Ха, забавно.

— Раз. Стоит. — Два. Глаза молят о пощаде, но не дёргается. — Три. Вздрагивает и уже хочет развернуться.. — Четыре-пять. — На одном дыхании подаюсь вперёд и хватаю за руку. Теплая нежная ладошка, такая маленькая и хрупкая по сравнению с моей. Сильнее сжал ее попытку вывернуться. — Зачем на бокс-то записалась? — Захотелось.