Помощница для большого босса

Сотникова Елена

– А что по зарплате? – вякаю неуверенно.

– Вот тут дополнение к договору и сумма. Плюс премия при условии добросовестного выполнения всех своих обязанностей.

– О-о! – проникаюсь суммой. – Я согласна. Я готова!

Кадровичка усмехается по-доброму.

– Ты-то понятно, главное, чтобы Скалин одобрил твою кандидатуру. А он уже троих уволил и еще несколько десятков даже рассматривать не стал.

– Скалин Сергей Сергеевич, – учу заранее имя босса.

Я должна ему понравиться. Просто обязана. Это мой шанс на счастливую независимую жизнь. На то, чтобы урвать,

наконец, у судьбы возможность уйти от мужа, не краснеть перед родителями, не дергать Дашу с просьбами о помощи. Изменить все к лучшему. Потому что если я сейчас провалю это собеседование, то… Дальше даже думать не хочу.

– Ну что, пойдем. Представлю тебя шефу.

Я встаю из-за стола и снова зарабатываю недовольный взгляд кадровички. Она проходит взглядом по моей фигуре, поджимает губы. По ее глазам читаю, что я очередная профурсетка, желающая занять теплое место под боком у богатого мужика и ничего не делать. Максимум – раздвигать перед ним ноги.

Мы доходим до нужного кабинета, останавливаемся, стучимся. Ладони потеют от напряжения. Улыбайся, Алька, улыбайся. Ты справишься!

– Прикрой грудь бумагами – соски видно. А в следующий раз советую надевать бюстгальтер и юбку на пару размеров побольше, – все-таки не выдерживает и пеняет на мой вид провожатая. – Если все же хочешь задержаться здесь – не советую выставлять свое достоинство на показ Скалину. Он ценит сотрудников за другое.

Я краснею, прижимая папку к груди. Во рту пересыхает.

Знала бы я вчера про собеседование – прихватила бы и бюстгальтер, и блузку, и юбку, и вообще все необходимое. А так выскочила хорошо не в чем мать родила.

– Поняла. Извините, – закусываю губу.

Оправдываться нет времени. Открываю дверь, шагаю вперед и… каменею от неожиданного сюрприза. Ребра стягивает невидимая проволока, в горле встает ком. Моргаю несколько раз и только после этого выдыхаю. Боже…

Я влипла!

Глава 8

Ненавижу бардак. Бардак в расписании, в жизни, в работе. В последней особенно. А именно он и обрушился на меня после уходы с должности Анатольевны.

Если бы я знал, что с поиском новой работницы возникнет столько проблем, я бы уговорил бывшую секретаршу повременить с увольнением хотя бы до того момента, пока не найдем ей достойную замену.

Но, как говорится, знал бы где упасть соломку бы подстелил. А теперь вот расхлебываю. Даже на обед времени не хватает. Злой как собака.

– Сергей Сергеевич, к вам пришли. От Марка Георгиевича девушка. Вот, как и просили. – Наталья вталкивает ко мне в кабинет новенькую.

Наконец-то! Иди сюда, милая. Я очень надеюсь, что ты окажешься на самом деле толковой работницей. В конце концов, Марку я верю, он херни не посоветует.

Глаза болят от перенапряжения и компьютера. Я на пару секунд сдавливаю переносицу, зажмуриваюсь, одновременно кивая гостье, чтобы присаживалась в кресло.

– Так, ну что у тебя? Рассказывай, – открываю веки, фокусируя взгляд на девушке. И… не верю глазам своим. – Ты?!

Передо мной моя вчерашняя зведочка ясная, мое вечернее приключение. Собственной персоной.

Это ж надо какое

совпадение!

Твою дивизию! Как? Такое бывает?

Губы сами расползаются в ехидной улыбке. Не то, чтобы я рад, но вчера после ее финального выкрутаса с землей мне в лицо я много чего хотел ей сказать. Увы, не успел. Сбежала. Звездочка рванула от меня с такой спринтерской скоростью, что я проморгаться не успел, а ее уже не было в помине.

– Я извиниться хотела. Я вчера вас с таксистом перепутала, поэтому и среагировала так. Извините, пожалуйста, это случайно вышло. Я была на нервах и в общем, вот. Неудобно получилось, – лепечет, пряча взгляд.

Смотрю на нее и все еще не могу поверить.

Вчера в сумраке и тусклом свете фонарей плохо разглядел ее лицо. В основном фигуру. Грудь ее понравилась. Большая, упругая, стоячая. И задница тоже аппетитная. В моем вкусе.

Девчонка в буквальном смысле свалилась мне в руки. Неожиданно, приятно. Я в первый момент даже растерялся от такой ситуации, залип, как пацан, разглядывая ее пышные формы. Не понял, что происходит. То ли розыгрыш, то ли правда дверь захлопнулась, как она сказала, а ей куда-то срочно понадобилось.

Стояла в одном халатике и тапочках с видом невинного ангелочка, переминаясь с ноги на ногу. И у меня внутри что-то щелкнуло, прониклось ее бедой. Я даже расчувствовался, куртку ей свою отдал, чтоб не замерзла. Хотел предложить помощь с дверью, подвезти, если надо.

Подвез на свою голову…

– Неудобно, – повторяю за ней задумчиво, а в голове мелькают кадры прошедшего вечера.

– Понимаете, у меня вчера был трудный день, я такси вызвала, а там какая-то непонятная марка и номер триста тридцать три. Я его и запомнила. Такой ведь редко встречается. А тут вы. Ну я и подумала… – продолжает оправдываться звездочка, пока я с интересом разглядываю ее.

А она ничего так, красивая. Блондинка. Большие голубые глаза, небольшой носик, правильные скулы, пухлые сексуальные губы. Не такие надутые вареники, как у поклонниц современной косметологии, а настоящие, свои.

У меня даже пах дергается от мыслей, как этот ротик красиво и органично смотрелся бы у меня на члене.

Алина, явно нервничая, облизывает эти самые губы и снова тараторит:

– Я, правда, не хотела вас оскорбить, просто в такси такие предложения недопустимы. Я ведь не знала, что вы не таксист, поэтому и села к вам в машину, а так бы ни за что! Вы не подумайте, я не имею в виду конкретно вас, я про вообще, про то, чтобы вот так сходу и познакомиться, принять предложение.

У нее настолько невероятно мягкая женственная энергетика, такой приятный голос, что я уже готов простить и забыть этот случай, если бы не одно «но» – нахрена эта бомба замедленного действия мне под боком? Чтобы у меня тут окончательно все встало?! Работа, дела, член?

Ну, Марк, ну, удружил. Сестра жены, блин! Толковая девочка. Толк от нее я вижу в одном случае: в спальне, в сексуальных позах и нагишом. Вот там да, там будет от нее польза. Мно-ого пользы.

– Алина, да? – перебиваю, когда мне надоедает поток ее болтовни. – Я тебя услышал, будем считать, что простил. А теперь послушай ты меня.