Помощница особого назначения
Шрифт:
Сижу, потягиваю сладкий чай, никого не трогаю и тут, над ухом как заорут.
— Оксанка, ну ты даешь! Слушай, расскажи, как у тебя это получилось?
Хлопаю глазами, смотрю на своих подруг по несчастью, тоже работают помощницами, правда, не у таких высоких начальников как я, и ни чего не могу понять.
Мой растерянный и непонимающий взгляд, пыл девушек не остудил. Подтянув стулья поближе, окружили меня как вражескую крепость и явно собрались взять штурмом, если я прямо сейчас не начну говорить. Спустя несколько минут, мне все же удалось разобраться в путаных объяснениях и восторгах трех подруг.
Все
— Ну, ты сильна, — раз в десятый повторяла Анька и оставшиеся, ей усердно поддакивали.
— Такого мужика и поставить на колени!
— Да я больше чем уверенна он-то и на коленях стоял в первый раз за все свои тридцать шесть лет!
Так я и узнала, сколько лет моему начальнику, раньше не интересовалась, да и сейчас бы не стала, но раз уж сами сказали…
Девчонки галдели еще минут пять, я пыталась им объяснить, что они все не так поняли… Но видимо это всем известное выражение не произвело должного эффекта. В итоге, девочки уверенны что мой начальник в меня давно и безвозвратно влюблен, а я молодец и позиций не сдала и мужика на колени поставила. А мне вдруг стало обидно за своего ледяного, такого мужчину на колени не поставишь, да и зачем? Упиваться своим превосходством? Не понимаю я этого. Куда лучше заслужить его доверие и иметь возможность спрятаться за широкой спиной.
А во всем виновата сегодняшняя смена охраны, не мужики, а кучка сплетников! Вспомнила, кого сегодня видела на посту охраны и попыталась запомнить лица, просто так этого оставлять я не намерена, такое с рук спускать нельзя иначе будет еще хуже. А я-то еще удивлялась их странному поведению, заговорили подчеркнуто уважительно, значит, записали в любовницы и считают, что я имею хоть какой-то вес.
Ничего, я до них еще доберусь. Шла, раздумывая рассказывать начальнику или нет? Что-то последнее время стало слишком много этих «или». Так задумалась, что не сразу услышала истеричные женские вопли из кабинета начальника. Потихоньку прошла к своему рабочему месту и уселась за стол. Страсти в кабинете продолжали разгораться и вскоре, из распахнувшейся двери вылетела зареванная девица, гламурного вида, поливающая ледяного различного рода ругательствами. Из которых «бабник» и «кобель» были самыми приличными, а начальник, он как всегда оправдывал свое прозвище ледяного. Как распахнул дверь перед гостьей, так и стоял с каменным выражением лица и замораживающим холодом в глазах.
Не успел он закрыть двери, как в приемную, сверкая белозубой улыбкой, явился сам начальник охраны, именно он сегодня был одним из присутствующих на посту.
— Оксана Александровна, вы сегодня особенно прекрасны, — пропел, подойдя к столу и сунул мне коробку не дешевых конфет. Значит, что-то ему от меня надо.
Прячу коробку под стол и с милой улыбкой смотрю на просителя. Несколько секунд и он не выдерживает.
— Оксана Александровна, а скажите мне пожалуйста, в каком сейчас настроении прибывает ваш начальник?
И тут в моей голове что-то щелкает, а на лице расползается коварная улыбка. Эх, попал ты голубчик, но пока еще об этом не знаешь.
— Знаете, — подаюсь поближе к мужчине и шепчу ему шепотом заговорщика. — Сегодня ему сообщили, что мы можем наконец-то переезжать на шестнадцатый, он как об этом услышал, так все
Ну, а что? Я ведь даже не соврала! Про настроение ему ничего не сказала, а улыбка… она может быть разной.
Мужчина расплылся в такой широкой и предвкушающей улыбке, что на секунду, мне его даже жалко стало, но, он сам напросился.
Спустя полчаса, вся красная, взъерошенная и едва ли не плюющаяся огнем, из кабинета выползла жертва моего произвола. И сразу же направился ко мне.
Глядя на него, сразу становилось ясно, что отлюбили нашего начальника охраны не только качественно, но и во всех позах.
— Оксаночка, — ну надо же, вспомнил, как раньше ко мне обращался! — И от чего же я впал у вас в немилость, что вы, сказав мне неправду, направили в самое пекло.
— В отличии от вас Петр Васильевич, я не сказала ни капли неправды и про настроение начальника, не обмолвилась и словом.
Мужчина погрустнел еще больше, но дураком он явно не был и сразу смекнул, за что я кинула его под танки.
— Страшный вы человек Оксаночка, не хотел бы я быть вашим врагом.
— Так и не становитесь им Петр Васильевич, — предостерегла серьезным голосом и протянула мужчине руку. — А то, кто знает нас женщин, взбредет в голову, что по страшнее и пиши, пропало.
Глава 3
Переехали мы быстро, вернее переезжали не мы, а наши вещи, мы же в этот момент как раз уезжали.
Конец рабочего дня, запаковываю последнюю коробку в кабинете Артема Владимировича. Ну и денек сегодня выдался, чувствую себя чумазым поросенком, всю пыль, которая была в кабинете, собрала на себя. Откинула скотч и взялась за маркер. И вот стою я на коленях, склонившись над огромной коробкой и старательно, вывожу буковки, складывая их в слово «отчеты». И тут за моей спиной раздается голос Туманова старшего, то есть самого хозяина этого кабинета и моего начальника в одном лице.
Думаете, меня смутило то, что я повернута к нему своей попой и поза у меня довольно говорящая? Нееет, у меня последняя черточка в буковке «Ы» получилась кривая! И так вдруг стало обидно, я тут стараюсь, а он…
Нельзя же в самом деле так подкрадываться и пугать своим хриплым голосом! И нет бы там, ножкой шаркнул или кашлянул на крайний случай. Какой там, надо же с самого порога сразу объявить, что мы срочно уезжаем в соседний город на два дня!
Так и стоя на коленях, резко обернулась и сдув с лица золотистую прядь, зло зыркнула на это ледяное начальство. Видимо напряжение последних дней, не очень хорошо сказывается на моем чувстве самосохранения, раз я совсем перестала себя контролировать, что в словах, что в действиях.
Артем Владимирович уловив четкий посыл в моем взгляде, выгнул бровь и сделав несколько шагов, заглянул за мое плечо. Снова выгнул бровь и неожиданно захохотал.
— Оксана Александровна, — отсмеявшись и глядя в мои выпученные глаза, заговорил ледяной. — Я вас три месяца проверял на прочность и вам, было все равно. А оказывается, надо было просто порвать вашу юбку и напугать так, что бы вы криво написали букву. Вы странная.
Вот и как прикажете на все это реагировать? Да я за все три месяца от него не то, что смеха не слышала, нормальной улыбки не видела! Сижу, размышляю… а впрочем…