Помощница ведьмака. Книга 3. Навь
Шрифт:
Молодой князь прогнулся, пропуская удар, просвистевший над его головой, а затем все же получил кулаком чуть ниже области печени. Острая боль заставила согнуться пополам. Генрих схватился за бок, а Богдан снова сделал замах, от которого князю с трудом, но удалось уйти.
– Ну, давай! Бей его! Бей! – прокричал кто-то из толпы и этот крик был подхвачен множеством голосов. Кажется, никто не ставил на Генриха, да оно и понятно. Одного взгляда хватило бы, чтобы понять, кто из противников сильнее. Да вот только князь сдаваться не спешил и продолжал придерживаться свей тактики, подмечая, что
«Вот и хорошо», – подумал молодой мужчина, мысленно похвалив себя за смекалку. Порой ум мог возобладать над силой, и князь это хорошо понимал. Пора было действовать и Генрих пошел в атаку, налетел на Богдана, снова удивив здоровяка. Нанес серию ударов, пока уставший мужчина заносил огромные кулаки для встречной атаки. В довершение, отскочив и оттолкнувшись от Богдана, Генрих ударил его ногой под колено. Внушительно так ударил и великан, пошатнувшись, упал на одно колено. Генрих налетел снова, но Богдан, изловчившись, схватил князя на ногу, дернул на себя и повалил на землю, намереваясь навалиться всем своим немаленьким весом на более мелкого противника. Князь с проворством змеи перекатился в сторону за мгновение до того, как на землю, где он всего секунду назад лежал, повалился мужчина-гора.
Толпа снова подняла гвалт, только Генрих не отвлекался на шум и не пытался понять, чью сторону принимает мужичье. Сейчас важным была победа. Его победа!
Вскочив на ноги, князь ринулся на противника и ударом ноги пригвоздил Богдана к земле, а затем упал камнем сверху, перехватив локтем горло. Сдавил, задрав голову мужчины, потянул на себя, словно в попытке отделить от тела, и Богдан захрипел, а затем попытался руками достать врага. Не получилось. Генрих еще сильнее сдавил горло охранника.
– Пусти, – расслышал он через хрипы.
Толпа ликовала, орала, кто-то даже засвистел. Генрих не чувствовал холода, а только странную эйфорию, охватившую его от чувства своего превосходства. Да только она прошла слишком быстро, едва князь расслышал среди хрипов Богдана, слова его противника.
– Пусти…мне эта работа нужна…у меня дома детишек пятеро… – и снова попытался достать Генриха.
– Врешь, – просипел в ухо громиле молодой князь.
Богдан дернулся в руках Генриха, попытался освободиться от жесткого захвата и затих, смирившись после недолгой борьбы. Бывший волкодав отпустил противника и устало поднялся на ноги выругавшись. К нему уже спешил Лех и люди что-то кричали. Кажется, их симпатии изменились, но князю уже было не до этого. Он покосился на хозяина таверны, почувствовав, как мужчина положил свою руку ему на плечо.
– Ты доказал, – произнес пан Дыблик, а Генриху стало не по себе. Что, если Богдан говорил правду? Тогда ему такая победа и даром не нужна! Чем он только думал, а точнее – о чем! Проклятые деньги затуманили разум!
Он снова выругался.
– Я беру тебя, – произнес Лех и улыбнулся. – Вот уж не думал, что кто-то когда-нибудь уделает нашего Богдана!
– А что, у твоего охранника и правда пятеро детей? – зачем-то спросил Генрих.
– Да. Своих трое и двое брата, что умер с женой прошлой весной от лихорадки, – отмахнулся хозяин, – тогда много народу
– А…ааа, – зачем-то протянул Генрих, понимая, как глупо это звучит, а затем отошел от пана Дыблика и нагнулся к Богдану, который продолжал лежать на земле, смешанной со снегом, и смотрел куда-то в небо.
– Вставай, – Генрих протянул поверженному противнику руку. – Что сразу не сказал?
Богдан покосился на протянутую руку, а затем сел, отряхнулся, как огромный кот и улыбнулся.
– Не думал, что ты такой прыткий окажешься! Считал, уделаю на раз.
– Так надо впредь думать, – и Генрих улыбнулся в ответ, а Богдан принял его руку и поднялся отряхиваясь.
– Ты заслужил эту работу, – сказал чуть позже, оглядываясь на гостей таверны, что насытившись зрелищем возвращались в тепло дома. И только пан Лех стоял и смотрел на обоих мужчин, прищурив глаза.
– Такая работа мне не нужна, – отмахнулся князь. – А тебе детей кормить.
– Ты уж прости, – извинился охранник и оба посмотрели на Дыблика, который ждал их, продолжая стоять на снегу.
– Что-то я ничего не понимаю, – заявил раздраженно пан Лех, заметив, что два мужчины, еще недавно мутузившие друг друга в снегу и грязи, теперь разговаривают, словно закадычные друзья. Это ему не нравилось. Он вообще не любил то, чего не понимал. А не понимал он в этой жизни многое.
– Пойдем в таверну, – Богдан кивнул на дверь, – раз такое дело, с меня обед и постой.
Генрих покачал головой.
– Что-то мне не очень хочется оставаться здесь с ночевкой, – сказал он.
– Это решаемо, – Богдан пристально посмотрел на своего бывшего противника и снова улыбнулся.
– Эй, что вы там как истуканы стоите? – крикнул пан Дыблик, хмуря брови. – Ты Богдан, теперь свободен.
– Не спеши, – ответил ему Генрих. – Давай сперва пойдем в зал и поговорим.
– А что тут говорить? – удивился Лех. – Проиграл, значит, худший.
Генрих и Богдан переглянулись и пошли к хозяину таверны.
«Внутри поговорим», – решил князь. Торопиться он не стал.
Глава 2
Этим вечером Агнешка прислала за мной, пригласив отужинать с ней в ее комнате. Я не могла отказать, да и чувствовала себя немного отдохнувшей, поскольку, вернувшись из конюшни, где вычистила и накормила Призрака, завалилась спать и проснулась только после заката от громкого и требовательного стука в дверь.
На мой вопрос, кто это там так настойчиво желает видеть меня, дверь открылась, пропустив Еву.
– Если спать после заката, будет плохое настроение и головная боль, – зачем-то сказала она.
Я пожала плечами. Мне сон помог. Голова совсем не болела, хотя тело все еще было уставшим и требовало оставаться в постели до самого утра, но слова панны Возняк напрочь прогнали эти мечты и надежды.
– Сестра Агнешка просила передать, что будет рада, если ты присоединишься к ней за ужином, – сказала и усмехнулась. – Сейчас тебе принесут воды. Умойся и приведи себя в порядок. Глава Круга не любит нерях! – с этими словами ведьма вышла, оставив меня наедине с собой.