Помост у реки Роны
Шрифт:
Такси остановилось у дома Саманты. Продолжая целоваться и трогать друг друга, не выпуская из рук бутылку вина, девочки исчезли в подъезде высокого дома, откуда они не вышли до обеда следующего дня.
Глава третья. Вода разного цвета
«Сегодня утром стало известно, что Мария-Стефания покончила с собой. Хоть большинство из вас не были с ней особо дружны, объявляется памятный
Это означало, что каждый приготовит определенное блюдо. Ну, или купит что-нибудь к столу. Валя подошла к заданию ответственно и решила на всех сварить борщ, но ей захотелось смастерить не обычный борщ, а «борщ с сюрпризом», и для этого она отправилась в русский магазин.
С самого утра душа у нее пела и искрилась, как солнце на волнах Лемана. Люди и предметы вокруг то чрезмерно ее смешили, то заставляли замереть, закрыв глаза, будто напоминая о чем-то. Вот уже второй день она словно не могла отрезветь с пятницы. По всему телу снова и снова вспыхивали невидимые поцелуи Сэм.
Солнечный свет золотил темно-каштановые волосы Вали, она шла по площади старого города, где сказочные шатры приглашали детей и взрослых на новое шоу Cirque du Soleil [12] . Ей хотелось их фотографировать. Она представила… А что, если превратить шатры в гигантскую камеру-обскуру? Тогда облака укроют ковры, а старинные здания нависнут над зрителями крышами вниз, и, появившись высоко под самым куполом, гимнасты в блестящих одеждах осыпят всех разноцветными конфетти. Но тут же в голове Вали зашептал голос: «Pineapples… иди ко мне, я хочу сделать тебе приятно». Словно ледяные капельки воды покрыли кожу всего тела.
12
Цирк Солнца. Известен принципиальным отказом от участия животных в спектаклях и своими синтетическими представлениями, в которых цирковое мастерство соединяется с музыкой, причудливым дизайном и хореографией. Считается, что он вдохнул новую жизнь в цирковое искусство.
Валя застыла посреди улицы и чуть слышно, почти жалобно произнесла: «Сэм…» Куда бы ни шла, она была погружена в облако недавних прикосновений, влажных губ, стонов и запахов, и все это было с ней впервые. На дне ее эйфории ждал ответа вопрос: к чему всё это может привести? Валя запрокинула голову: там даже при дневном свете ярко мигала вывеска «La Berezka magasin».
Украшенная матрёшками и сушками «Берёзка» почти ничем не отличалась от других русских лавок в европейских или американских городах. Разве что цены указывались во франках. Названия магазинов варьировались из списка: матрешка, калинка, березка и славянка. Обычно это были места встречи русской диаспоры, так же, как и православная церковь, «Русский Дом» и пара кварталов, где жили только «наши». Еще русских объединяла газета и один-два ресторана, предлагающих исключительно борщи, селёдку под шубой и оливье – там у них был вечный Новый год, как ни зайдёшь.
Валя стала изучать ассортимент магазина. Дикое количество солений, водки, кваса, немыслимо дорогой икры и всюду распиханных матрёшек заполняли полки. Центральное место занимали совершенно литовские пряники. Они косились на покупателей, стараясь не спалиться. Это были не единственные продукты, существующие только в русском магазине Женевы и никому не известные в России. Видимо, привлекала стоимость транспортировки: а ля из Польши везти дешевле – а не найдется ли там хрустящих малосольных огурчиков как у наших бабушек под Рязанью?
Список продуктов Вали был прост: докторская колбаса, кусок говядины, бородинский хлеб и водка, в общем, классический набор небедного алкаша.
Валя подошла к хранительнице святой русской идеи на бездушной швейцарской земле (она же хозяйка и продавщица «Березки»), которая манерно запаковала Валины покупки в пакет. Цена вышла одиозная. Ну что же, добро пожаловать в Швейцарию, где всё, к чему привык в Москве, смело умножай на десять. Продуктовый шопинг хорошо отвлекал Валю от нагоняющих мурашки мыслей. По дороге в Les Berges
Пакеты сильно потяжелели. В трамвай затащить их удалось, но при выходе на нужной остановке, как назло, самый толстый пакет отстегнул свои целлофановые ручки, оставив их в Валиных руках. Докторская дорвалась: весело покатилась изучать женевские окрестности.
– Мустафа! Help me! [13] – закричала на всю улицу Валя.
Слава всему святому, именно в этот момент она заметила Мусти, который, докуривая сигарету, прогуливался вдоль реки. Возможно, отправляя Валю в Швейцарию, бог решил позаботиться о ней, отослав туда же и Мустафу. Во время всех ее бытовых неудач, морально-этических дилемм и нервных срывов он оказывался рядом, как по волшебству. Поняв, что произошло, прежде чем подойти к Вале, Мусти поймал сбежавшую колбасу.
13
Помоги мне!
– Мы это всё с тобой не донесём. Нужно найти пакеты. И вообще… ты зачем столько накупила?
– Ну ты же получил сообщение от Сэм? Знаешь жуткую новость про Марию-Стефанию?
– Знаю… poor girl… [14]
– Поэтому сегодня я буду готовить красный русский суп с сюрпризом. Мустафа, смотри, тут продуктовая тележка на улице! Ничья, вроде. Как нам повезло!
Особенно заинтригованный «сюрпризом», Мусти воровато посмотрел на берег реки, где действительно поблёскивала под солнцем большая металлическая тележка. Он знал, что она принадлежит местным цыганам, обитающим на холме. Но сейчас никого рядом с ней не бы-ло, и огромное количество продуктов Вали, разбросанных на остановке, заставило его принять решение: «надо брать». Озираясь по сторонам, он покатил тележку поближе к овощному хаосу. Валя радостно стала кидать картошку в тележку и, держа в руках бутылку водки и шматок сырой говядины, сама уселась туда же.
14
Бедная девочка…
– Скорее поехали, Мусти! Мне ведь ещё всё это нужно долго готовить!
Это означало: «Покатай меня, Мустафа!» Мусти принялся управлять тележкой, из которой пятками к солнцу торчали ноги Вали. Всё это смотрелось весьма комично, поэтому на Мусти снизошло вдохновение.
– Это будет история про девочку Валю, которая решила накормить супом своих друзей, но перед этим она всех заставила пройти квест: сначала нужно было поймать морковь, потом отобрать у албанцев колбасу и не огрести люлей от цыган, у которых пришлось украсть украденную ими тележку, но Мустафу цыгане всё же нашли, и он благородно погиб, отбиваясь от них картошкой. Валя загрустила, но ненадолго – нужно было срочно готовить, времени оказалось в обрез, поэтому нарезать продукты она запрягла своих друзей, сама при этом с важным видом жарила колбасу и хрустела этими странными яблоками… или что это вообще? – Мусти ткнул пальцем в свёклу. – Их она запивала водкой, а потом еще немного водки для вкуса решила плеснуть в горящее на сковороде масло. Это был ее сюрприз, которого все так долго ждали. И вот когда расплавленный пластик кухонных шкафчиков, стекая в кастрюлю, становился новым ингредиентом супа, а сама кухня полыхала в огне, с нижнего этажа ада я все же услышал: «Мустаф-а-а-а!!! Помоги-и-и!» Ха-ха-ха-ха-ха!
Хоть в ироничной импровизации Мусти прослеживалось, что Валя его уже изрядно замучала, история ее очень рассмешила. Гремя тележкой и заливаясь смехом, они подкатили ко входу в Les Berges, где леденящим сердце взглядом их остановил Август.
– Вас за эту тележку цыгане медведям скормят.
Ави «приятно» начал беседу, но Валя всё еще не хотела с ним разговаривать.
– Вы все сказали, господин Август? – съязвила она.
– Почти. Еще я надеюсь, что тебе должно быть стыдно – разъезжать вот так по городу, словно ты чокнутая, зная, что сегодня утром умерла девочка! Мы вообще-то, если забыла, собираемся именно по этой причине. А ты, Мусти, прекращай ей подыгрывать, вечно идешь на поводу!