Понарошку
Шрифт:
— Игорь, — позвала она, подходя.
— Что? — Он даже не обернулся.
— Вернись пожалуйста в номер. Мне нужно тебе что-то сказать.
— Мы разве еще не все выяснили? Не нужно ничего говорить, Кать. Я все и так прекрасно понял.
— Пожалуста…
— Хорошо, — он легко спрыгнул
«Ну почему с ним все всегда так сложно?» — Мысленно спросила себя Катя, семеня следом.
«Потому что сама дура» — Ответила она себе. — «Нечего было из себя Зою Космодемьянскую строить. Призналась бы ему во всем еще в Москве, не было бы сейчас этого скандала… Хотя… Парижа бы, возможно тоже не было».
В лифте они ехали молча.
Открыв номер магнитной картой, Гоша пропустил её вперед и войдя следом, закрыл дверь, оперся о неё спиной и сложив руки на груди вопросительно уставился на неё.
Не сводя с него глаз, так же молча, Катя открыла кармашек сумки и, достав оттуда направление, протянула ему.
Игорь взял бумажку и пробежал её глазами. Затем вчитался внимательней.
— Что это? — Он никак не мог вникнуть в смысл написанного. — Катя, ЧТО ЭТО? — Он вытаращился на неё круглыми как блюдца глазами.
— Судя по словам покойной Алсу, земля ей пухом, — это твоя дочь. — Спокойно произнесла Катя. — Хотя может быть и сын. Я не уверена. Слишком рано судить об этом. И еще хочу ответить на твой вопрос. Да! Я тоже тебя люблю. Хотя до сих пор не могу понять, как меня угораздило влюбиться в такую бестолочь.
Она даже понять ничего не успела как оказалась кольце сильных рук.
— Катька! — Прошептал — выдохнул, зарывшись лицом в её волосы. — Почему ты молчала?
— Я боялась. Что ты…будешь разочарован…, — пробормотала она, свозь его лихорадочные поцелуи, которыми он покрывал её лицо.
— Господи, Катька, — он взял её лицо в ладони и посмотрел в глаза, но Кате отчего-то показалось, что он заглянул ей прямо в душу, — Какая же ты все-таки дура! — И без перехода. — Давай обвенчаемся, а?
Эпилог
Гоша сидел у кровати жены бережно держа на руках новорожденного сына, появившегося на свет два часа назад.
Позади были венчание и Дворянское Собрание, где Катя с Игорем произвели настоящий фурор. И сумасшедшие восемнадцать часов, предшествующие появлению Ваньки на свет, где непонятно было — кто из них больше психовал и волновался.
— Все-таки мальчик, — сказал Гоша нежно погладив сына по длинным шелковистым волосикам.
— Гош, ты ведь об этом знал, — резонно возразила Катя с умилением наблюдая за ним. — К тому же если пожелаешь, ты всегда можешь заплести ему косички. По- моему, волос у него на голове, слишком много для мальчика.
— Не буду я заплетать ему косички, — возмутился Гоша. — Я сделаю другое.
— Что именно?
— Когда ты немного окрепнешь, мы сделаем ему сестричку, — серьезно сказал он, глядя на жену.
— Нет. Тебе не кажется, слишком преждевременным говорить о сестричке. Ваньке всего два часа от роду.
— Не кажется.
— Нет.
— Да.
— Нет. Гоша, скажи, что ты не всерьез.
— Угу. Понарошку, как всегда — рассмеялся Игорь и лукаво подмигнул жене.