Понюшка (Snuff)
Шрифт:
Ваймс снова развернул кресло, чтобы капитану не было видно его лицо, а лейтенанту - напротив, было видно отлично, подмигнул ему и слегка кивнул в знак одобрения. Потом Сэм снова повернулся обратно:
— Лишение свободы невинного человека, капитан, даже на неделю, очень серьезное преступление.
Однако, лейтенант рассказал мне, что вы все осознали и в целом характеризуетесь как законопослушный гражданин. Лично мне ненавистен мир, в котором мелкие сошки, которые действуют, оставаясь в неведении истинных мотивов, или из страха отправляются в темницу, в то время как крупные шишки, главные зачинщики, а то и основные виновники преступления,
Капитан Убивец, пристально уставившись на свои матросские боты, словно ожидая, что они вдруг взорвутся или хотя бы исполнят песню, пробурчал в ответ: — Вы абсолютно правы, командор.
— Благодарю, капитан! Значит, вы заодно с остальным миром. Стало быть, вам нужны друзья, а мне имена. Имена тех, кто втянул вас в этот кошмар. Кстати, кузнец мистер Джефферсон рассказал мне, что не может припомнить, чтобы с ним плохо обращались, когда он оказался вашим невольным гостем. Напротив, его довольно сносно кормили, угощали пивом и ежедневной стопкой рома, и даже снабдили несколькими прошлогодними номерами журнала «Девчонки, Хи-хи и веревки», чтобы не скучал. Ему тоже хочется знать имена, капитан. И может так случиться, что узнав их из верно составленного официального документа, он вдруг позабудет о своем пленении за определенную сумму денег, которую следует с ним обсудить, и мы получим шанс прямо и честно пожать друг другу руки, на которых не будет наручников, включая вашего первого помощника, которого он назвал «мешком дерьма», что, видимо, является каким-то морским термином, который я не понял. Так вышло, что указанный человек имел удовольствие избивать потерпевшего, пока тот был в заточении, и мистер Джефферсон хотел бы сравнять счет.
Ваймс поднялся и встряхнул руками, словно они затекли.
— Разумеется, капитан, все это очень необычно, особенно учитывая присутствие лейтенанта, честного и достойного, подающего большие надежды офицера, но, полагаю, он полностью удовлетворится, если он поставит Королеву в док и предъявит вам обвинение только в контрабанде. Для вас это будет означать небольшой штраф, в противном случае - обвинение в похищении, что куда хуже. Согласны? — и Ваймс весело добавил: — У лейтенанта в шляпе как раз есть перо и, подозреваю, он может составить признание от вашего имени, что охарактеризует вас как подающего надежды к исправлению, и кроме того, готового к сотрудничеству гражданина.
Ваймс подмигнул лейтенанту:
— Я показываю ему дурной пример, так что вы, капитан, окажите милость, подружитесь с ним, на случай, если в будущем ему придется задать вам пару невинных вопросов о перевозках, торговле и прочем. Но решать вам, капитан. Думаю, вы знаете имена, по крайней мере, имя того, с кем имели дело, но возможно и имя нанимателя? Так, что? Не хотите ли нам что-то сказать?
Морские боты сдвинулись с места.
— Послушайте, командор. Я не хочу наживать себе врагов среди влиятельных людей. Понимаете, о чем я толкую?
Ваймс кивнул и нагнулся вперед, уставившись ему в глаза.
— Разумеется, капитан, я все понимаю, — тихо ответил Сэм, — и именно поэтому вы должны назвать их имена. Итак… Их имена, капитан. Назовите имена. Потому что, капитан Убивец, хоть вы и не хотите расстраивать влиятельных людей, я уже начинаю подумывать о том, не конфисковать ли ваш корабль и отправить в утиль за то, что вы перевозили живых, дышащих, умных, творческих хотя и довольно неряшливых разумных существ. Честно говоря,
* * *
Ваймс слушал его исповедь, и красные шары сшибались между собой, катились через поле, выбивая цветные шары, и закон был попран ради торжества закона. Как ему объяснить подобный казус юристу? Адвокату? А самому себе? Все случилось стремительно, так что либо ты остался на коне, либо погребен под завалом. Так что нужно барахтаться и плясать под дудку тех, кто желает сыграть.
«Королева Квирма» вернулась в порт в тот же день, на полмесяца раньше срока, к смущению, удивлению, а порой и к радости матросских жен. Начальник порта сделал запись о прибытии, и был заинтригован тем фактом, что большая часть команды сразу после списания на берег тут же препроводили вдоль стоянок кораблей в тихую часть порта, рядом с сухим доком, в котором уже стояла на починке «Удивительная Фанни».
Нервно прогуливающийся вокруг корабля, словно курица вокруг огромного цыпленка, капитан Глупотык с рукой в гипсе просиял, увидев приближающегося Ваймса:
— Сэр! Я дал себе зарок, что передам ее вам! Вы повели себя по-мужски, и доставили нас живыми домой, сэр! Я этого не забуду, и не только я, но и мои жена и дочка!
Ваймс поднял голову, с надеждой оглядывая судно:
— Мне кажется ее сильно потрепало, капитан. Я, разумеется, имею в виду лодку, а не вашу жену.
Но судя по всему, капитан был полон оптимизма:
— Мы потеряли большую часть ходовых механизмов, но честно говоря, она и так проходила дольше положенного срока. Но, мой дорогой командор, мы сумели оседлать очушительный запор, и все, до единой души, спаслись! И более того! Что, ради семи кругов ада, они делают?
Ваймс еще раньше услышал звонкие ноты дудки, но пришлось опустить голову, чтобы увидеть как навстречу по берегу в большом числе уверенно маршируют гоблины. Во главе их, на мгновение озарившись голубым сиянием, шествовал Вонючка, игравший на старой пустой лапе краба. Проходя мимо Ваймса, он перестал играть, чтобы продекламировать:
— Гоблинам не спытать рок на морском берегу! Ура!
Домой, домой, скорее со всех ног! Пройдут мимо стражники, ура!
Скорей прекратить то, что можно, о, да!
Констебль Вонючка со своей командой! Я его худший кошмар.
Ваймс рассмеялся:
— Что-что? О чем ты? Гоблин с полицейским значком? — ему пришлось поторопиться, чтобы поспевать за ними, так как Вонючка был настроен весьма решительно увести гоблинов прочь как можно скорее.
— Вонючке не нужны значки, друг поли-сисей-ски! Вонючка сам по себе кошмар! Помнишь мальчика? Мальчик открывал книжка? Он видеть злобный гоблин, а я видеть бедный маленький мальчик! Какая радость, мальчик, что мы оба правы!
Ваймс остановился, глядя как они маршируют прочь, ускоряя шаг, скрывшись в роще, растущей у дока. И в этот момент Ваймс понял, что даже, если тотчас бросится в погоню и станет искать среди кустов, он не найдет от гоблинов и следа. Он был озадачен. Это не имело особого значения, так как это частый удел полицейского, часть его работы. Его работой было сделать мир разумнее, и часто хотелось, чтобы мир пошел ему навстречу, чтобы они могли встретиться на полпути.