Попадалово, или Любовь по-драконьи

Ягушинская Вероника

— А если я неправильный дракон? — холодно улыбнулся Свэндал. — Что если все мои амбиции — это учить бездарь в человеческой Магадельне и заниматься наукой? Если я не хочу ни власти, ни богатства? Если предел моих мечтаний — это доказать квадратуру круга и совместить в одном заклинании стихии-антагонисты? Что если я живу ради науки?

— Ты однозначно неправильный дракон, — игриво протянула блондиночка. — Давай сюда уже твой мутный камень, — и она потянула изящную ручку ко все еще открытой коробочке с кольцом.

— Такие вещи предлагаются только один раз, — Свэн резко захлопнул футлярчик и, как волшебник, убрал его в

карман. — Кажется, из нас двоих непомерные амбиции в наличии у тебя.

— Не поняла, — эльфийка возмущенно воззрилась на него.

— Все ты поняла, — усмехнулся дракон. — Не ожидала, что родовитый дракончик-дурачок окажется бесперспективным, но с худого тролля хоть шмат гроля(самодельное мыло, которое в старину варили из жира и костей троллей. Одно время эту нечисть пытались разводить на специальных фермах орки, но не преуспели в этом, поскольку затраты на кормежку прожорливых троллей не окупались полученной от продажи гроля прибылью. Дешевле было ловить троллей на воле.)? Пусть будет про запас, вдруг и вправду именитым ученым станет?

— Не переходи границы, Свэндал, — недовольно процедила девушка. — Так ты отдашь мне мой подарок или нет?

— Это был не подарок, — немного грустно произнес дракон, — и больше я его тебе предлагать не буду. Недостойна.

— Да пошел ты! — зло бросила эльфийка, и стремительно направилась к выходу из зимнего сада. Как раз к тому самому, до которого я уже почти добралась по кустам. Тьерш!

Дверью эта «оскорбленная невинность» шарахнула так, что самоцветные витражи, вставленные в дверное полотно, жалобно затрещали, но по счастью выдержали. Для надежности я посидела в кустах еще пару минут, огляделась и, никого не обнаружив, медленно двинулась к выходу. Рука уже легла на дверную ручку, и я медленно и осторожно, чтобы, не дай Богиня-Мать, не скрипнула, повернула металлическую рукоятку, но тут мою кисть накрыла широкая горячая мужская ладонь. Сказать, что я испугалась — это ничего не сказать!

— Подслушиваем, Марина Владимировна? — прошептал мне на ушко Свэн, а я настолько испугалась, что даже не обратила внимания на то, что он назвал меня по отчеству.

Я стояла ни жива ни мертва и боялась даже дышать, потому что абсолютно не представляла, что можно ожидать от дракона в подобной ситуации. В мстительности ящеров я уже успела убедиться, поэтому осознавала, что слухи про них не врут, а по поводу влезания в их личную жизнь всегда и везде говорилось одно: драконы подобного категорически не терпят и не прощают. А вот как это «не прощают», увы, не уточнялось.

— Что ж вы так испугались? — продолжил издеваться он, медленно отрывая мои пальцы от дверной ручки, за которую я продолжала судорожно цепляться. — Помнится, в первое наше знакомство вы были более решительны.

«Так значит, он не забывал меня?» — пронеслась в голове судорожная мысль и тут же исчезла, смытая волной паники, потому что ящер, отцепив меня от двери, повел вглубь сада. Доведя до памятной скамейки, он усадил меня на нее, а сам остался стоять, глядя на меня сверху вниз.

— Ну, и что мне теперь с тобой делать, чтобы ты не болтала? — задумчиво вопросил он.

— Я никому ничего не скажу! Честно! — тут же пообещала я, складывая ладошки в молитвенном жесте. Только бы отпустил! Только бы поверил, хотя я и в самом деле не собиралась трепать эту историю. Месть, конечно, была бы хорошей, но это же некрасиво!

— Надежнее

все-таки убить и съесть, — заключил ящер, в холодной улыбке демонстрируя мне острые клыки. — Или лучше закопать? — тут он обвел задумчивым взглядом зимний сад. — Эй-эй! Я же шучу! — спохватился Свэн, видя, что я начала уже заметно бледнеть. — Я что, так похож на монстра? — с наигранной обидой вопросил он у меня, а я сдуру возьми, да и закивай, не подумав. Потом, правда, с запозданием подумала, осознала и снова начала бледнеть, на этот раз уже отрицательно мотая головой.

— Ладно, проехали, — недовольно пробормотал дракон. — Ты обещаешь не распространяться о том, что видела здесь?

Я лишь кивнула. Если он не заметил, то и о нецелевом использовании аудитории я тоже никому не рассказала, хотя тогда тоже могла получиться неплохая сплетня, даже несмотря на то, что свои отношения дракон и эльфийка не скрывали.

— На крови клясться будем? — неудачно пошутил он.

Я в ужасе шарахнулась. Крови я с самого детства боялась до одури. Просто, когда мне было два года, то родители подарили мне щенка. Этот пушистый комочек был для меня самым любимым другом, но однажды он сбежал. Я долго плакала, и мама, чтобы хоть как-то отвлечь меня от потери, предложила пойти его поискать в саду. Лучше бы она и дальше слушала мои завывания, потому что щенка мы, точнее я, нашли в кустах сирени зверски разорванным каким-то зверем. Крови было просто море, и все это двухлетний ребенок увидел и осознал. И пусть тот ужасный эпизод, по счастью, стерся из моей памяти, зато гемофобия прочно засела в подсознании, порой очень мешая жить.

— Да что ж ты нервная-то такая? — проворчал Свэн, подхватывая меня практически у самой земли. — Пришла в себя? — мужчина слегка похлопал меня по щекам, приводя в чувство.

— Крови боюсь, — пояснила я, содрогаясь от одного только слова.

— Я по-шу-тил! — с нажимом произнес дракон. — Все хорошо? — я неуверенно покивала. — Тогда иди, и я надеюсь на твою порядочность, — отпустил меня он. Я сделала пару неуверенных шагов, поняла, что могу идти и быстрее, и припустила к выходу не бегом, но очень быстрым шагом.

— Неужели и впрямь такой страшный? — негромко, больше самого себя, очень грустно спросил Свэндал, глядя мне вслед, а я точно на стенку налетела. И до того мне, дуре малолетней, жалко его стало, первая любовь как-никак, что я вернулась, взяла его за руку и, преданно глядя в глаза, заверила:

— Вы совсем не страшный! Даже наоборот: харизматичный и обаятельный. Мне вот, например, вы очень нравитесь, — краснея, призналась ему, чтобы немного поднять дракону самооценку, раздавленную, как мне казалось, алчной и бессердечной эльфийкой. Благо хоть про первую любовь не ляпнула, засмущалась, а то бы он меня тогда совсем по-другому окучивал.

— Нравлюсь, говоришь? — довольно протянул ящер и, будто видел впервые, окинул меня изучающим и таким откровенным взглядом, что я вся сравнялась цветом с платьем. Казалось, он незримо обласкал каждый изгиб моего тела, каждый сантиметр кожи под шелковой тканью. Я почти физически ощущала прикосновения: кожа сделалась очень чувствительной. Голова начала слегка кружиться, и я покрепче ухватилась за его руку, а Свэн заботливо поддержал меня за талию, отчего я засмущалась окончательно.

— Можно я пойду? — срывающимся голосом пролепетала я. — Мне… там… готовиться надо…