Попадалово. Дилогия
Шрифт:
Считается, что раз в тысячу лет рождается великий шаман и среди людей. Такого ребёнка берегут как зеницу ока, до десяти лет он растёт среди гор, на немыслимой высоте, где учится общаться с духами, высшими духами, повелевающими основными стихиями. Обычные шаманы умеют договариваться с духами одной из стихий, от силы двух. Но вот великие шаманы могут служить вместилищем высшего духа. Именно вместилищем, ибо разум великого шамана необъятен, а дары высших духов непредсказуемы.
– Одно предназначение и на всю жизнь, никогда не завидовал великим шаманам.
– Почему не завидовал,
– Срок жизни у них и у нас велик, как вам известно. Добившись высоких результатов в некоей деятельности, посвятить этой деятельности остаток длинной жизни… на это никто из нас не согласен. Скучно. Неинтересно. Опасно для психики, как мне кажется. Длинная жизнь имеет множество преимуществ, но и доставляет множество неудобств. Отсутствие возможности роста, скука, апатия, лень – всё это развращает не только людей, как вы понимаете. Скажем, я, достигнув своего предела в практической магии, мог бы заняться теорией, но предпочел военную карьеру. Добившись поставленной цели в армии, я стал телохранителем, сменив поле деятельности и пройдя необходимое обучение. Возможно, я вернусь к занятиям магией или попробую свои силы в овладении навыками призыва духов.
– Понимаю, невозможно жить подсчетом убитых врагов или изученных заклинаний. Жаль только, что люди не могут легко менять занятия. И знаешь, меня несколько удивляет отсутствие единобожия. Или, скажем, некоей главенствующей религии. Триста шестьдесят шесть божеств, многовато, как на мой взгляд.
– Не так уж и много, особенно учитывая отсутствие в столице храмов большинства из них. Зато каждый выбирает себе божество, соответствующее жизненным устремлениям.
– Или характеру.
– И это тоже, миа Яна. Какое божество вы избрали в покровители?
– Думаю, выберу в небесные покровители кого-нибудь, отвечающего за справедливое воздаяние за поступки.
– Тогда это богиня Шонга, её изображение вы могли видеть на воротах академии – немолодая женщина со змеей, обвивающей шею.
Хмыкаю про себя, а что – символично.
– Учитывая количество божественных сущностей, не будет ли кощунством создать собственного бога или ввести в существующий пантеон бога моей родины?
– Если человек не наносит оскорбления существующим божествам, то никто не осудит его поклонения собственным богам.
– А кому поклоняются эльфы?
– Да, собственно, никому, мы уважаем природу, сосуществуем с духами стихий в равновесии. Можно сказать, что наш кумир – это божественное равновесие.
– Срединный путь, слева и справа бездна. Знакомо. Но, конечно же, не все следуют этому пути.
– Не все, миа Яна. Но учат всех одинаково. И почти все мы, рано или поздно, приходим к пониманию правоты учителей.
– И не только вы, – Славка тоже прислушивается в беседе один ухом, как и Тар.
– А чему у вас обычно обучают женщин?
– Тому же, что и мужчин: магия, оружие, стрельба из лука, приготовление пищи, архитектура. Мы не делим обучение на две ветви.
– То есть мужчина обучается вышиванию, портновскому искусству?
– Созданию косметики и парфюмерии – тоже. Я, например, составитель ароматов, творец духов и благовоний.
– Как неожиданно, Орон!
– Я предпочитаю обращение в единственном числе, миа Яна, – наш охранник весело улыбается, и я прикусываю язык, хватит пытать человека, то бишь эльфа, пусть насладится тишиной и покоем.
Остаток вечера мы со Васькой собираем его вещи для поездки и обучения, отсыпаю ему серебра, мало ли что, пусть будет у человека запас деньжат. Деньги ещё никому не мешали, хотя где им их тратить в той горной глуши.
Мальчик серьёзно настроен учиться. Его земным ровесникам ответственное отношение к учёбе мало свойственно, да и зачем рвать постромки там, где дорога давно выстелена ровным асфальтом? Неразумные родители торят деточкам путь, думая, что основное достижение в жизни – это финансовое благополучие из серии «им не достанется нищету лаптем хлебать». Стремление защитить отпрысков от сложностей жизни – глупый и опасный материнский инстинкт, как я теперь понимаю. И мне очень повезло, что мальчик не таков, он сам себе дорогу торил, и вся заслуга его родителей в том, что они бросили детёныша на обочине дороги.
И вот что ещё важно. Наблюдая за учениками в своём ПТУ, обнаружила простую истину: именно дети, выросшие среди денежных недостатков, самые умные, целеустремлённые из всего класса, у них не только взрослые глаза, но и похвальное умение взвешивать поступки до их совершения. Учатся такие деревенские ломоносовы не за страх, а за совесть, поскольку диплом – это трамплин в лучшее будущее, а навыки и знания за плечами не тянут, неизвестно что в жизни может пригодиться, так что берём всё, что жизнь и учителя предлагают, нам всё на пользу. Мои любимые деревенские дети и топором могут работать, и пилой, и дом построят, если очень уж припрёт. И колодец выкопают. Да.
Сейчас мой внук совершенно серьёзно обсуждает возможность поместиться в одном экипаже с Сэнной, её куклой, вещами и продовольственными запасами, делая вид, что забыл о существовании телепорта. Малышка важно изрекает:
– Задавая вопрос, подумай, хочешь ли ты услышать на него ответ.
Васька тихо офигевает от подобных изречений и торопливо записывает Сэннины перлы в записную книжку, не иначе будет издавать очередной вариант «От двух до пяти». Разница почти в четырнадцать лет им совсем не мешает общаться, вчера они весь вечер пытались «пробудить источник магии» в моём внуке, с похвальной стойкостью игнорируя Славкины советы вроде «да стукни ты его покрепче, детка».
Теперь спать, спать, сп-а-а-ать.
Утро начинается спокойным завтраком на шестерых и суетой для троих отбывающих телепортом, именно телепортом – слишком далеко пришлось бы ехать, имение почти на границе с Великим горным хребтом, за которым начинается Великая же степь. Земли не то чтобы запретные, но неприветливые к праздношатающимся господам.
Наставники в количестве двух особ – орчанка и эльф – уже в имении – травница и маг. Однако Беата отправляется тоже, так решили всем семейством, наставники наставниками, а пригляд за всеми нужен. Желаем неофитам успехов, обнимаемся напоследок, и двое наших детей с Беатой тают среди золотых звёздочек гаснущего перехода.