Попаданец 2.0
Шрифт:
— Харе веселиться, — прошептал я покатывающемуся эльфу, едва сдержавшись от того, чтобы зарядить ему подзатыльник. — А-то сейчас под колёса свалишься.
— Прости, прости… — полушёпотом ответил Гуэнь. — Просто их так забавно накрыло…
— Накрыло? — я нахмурился.
— Ну да, — он распрямился, глубоко вздохнул и протяжно выдохнул. — Я, кстати, в очередной раз убедился, что ты — действительно человек не из этого мира. Понимаешь, всё дело в статуях. Не знаю, понял ты или нет, но эта «скульптурная композиция» перед вратами вроде как изначально символизировала плодородие которое привносит Отец
— А я ничего не почувствовала… — сообщила Юна уютно устроившаяся у меня на плече.
— Гонишь! — уверенно заявил я эльфу. — Лепишь горбатого. Врёшь и не краснеешь.
— Может, и вру… а может, и нет, — с улыбкой ответил мне Гуэнь. — Только я тебе так скажу. В прошлый раз, когда я проезжал эти ворота с карлами, коротышки устроили такой любовный марафон, что у них натурально развалилась пара фургонов, а те мужики что дожидались своей очереди к низкорослым красавицам, выли на луну словно волки…
— А что ты раньше молчал, скотина ухатая, — разозлился я, а затем, ожидая увидеть что угодно, обернулся и заглянул в фургон.
— Ну так — весело же. Да и не опасно это…
В кузове царило мрачное уныние. Красная как словно помидор Баронесса сидела в ближнем ко мне углу, обхватив плечи руками и без сил привалившись к матерчатой стенке. Меня она даже не заметила. В хвосте телеги, на противоположенных сторонах друг от друга обнаружились рыцарь и оруженосец. Амадеуш сидел по-турецки, глядя неподвижным взглядом в пол, и массировал виски, что-то бормоча себе под нос. Из правой ноздри экс-красавчика стекала кровавая юшка. Бруно же наоборот развалился напротив, широко раздвинув колени и обалдело пялился то на подрагивающую спину Мари, то себе на причинное место, прикрытое кольчугой из толстых вязаных звеньев и свивающей с пояса металлической пластиной.
— Дурдом, — констатировал я. — Хорошо. Юна у меня маленькая ещё — могла просто не понять. Я — отдельный разговор, но, а ты-то? Тебя что — не накрыло?
— О ещё как накрыло! Я, чтоб ты знал, дочерей Эльматерасу уже два года не видел. Можно сказать — сейчас еле сдержался, но…
— Но?
— Ты понимаешь, какое дело. Я за эти два года так набегался, что с хомячками уже больше не могу! — осклабившись, ответил эльф. — Ощущения не те!
— С хомячками?
— Ну да! В какой притон не зайди, везде люди, дворфы, даже с кентаврихой один раз попробовал. В общем, сплошные хомячки… Мне по первой было без разницы, а сейчас уже — всё. Ну не лезет…
— Тфу ты! Трепло! — зло сплюнул я, поняв, наконец, о чём собственно говорит ушастый. — Маньяк-террорист недоделанный. Коне…
— Ну а ты что хотел! — уже откровенно заржал эльф. — Ты с моё попутешествуй, тоже всё равно будет к чему прикладываться.
На подобной пикантной ноте мы выехали в быстро расширяющийся коридор и наконец, спустя пару минут древний подгорный град открылся нам во всём своём великолепии. Я ожидал увидеть нечто похожее на тонущие во тьме руины, с редкими вкраплениями фосфоресцирующих кристаллов, наподобие тех, что освещали тоннель. Однако открывшаяся мне картина действительно
В огромной залитой тусклым зеленоватым светом пещере, располагалась гигантская чаща, в центре которой имелось искусственное озеро. Всё пространство от самого его берега было плотно застроенной разнообразными зданиями, выглядящими издалека хаотичной россыпью геометрических фигур постепенно забирающихся на стены и свисающих с потолка. Башни, форты, натуральные небоскрёбы и особняки, странные подвесные конструкции и целые замковые комплексы, словно бы зависшие в воздухе, а на самом деле держащиеся на отходящих от стен консолях. Сплошная эклектика и полное отсутствие единообразия, словно бы каждое здание желало перещеголять соседнее и все вместе они конкурировали с соседним районом и так далее…
Увиденное в этой пещере, совершенно не вязалось со строгим и мрачным Коттай Дунсоном Баронессы Мари и даже Коттай Раззсон, с его похабными статуями, казался верхом кубизма и рационализма. Беспорядка добавляли многочисленные мостки, переезды, пандусы и туннели, порой, протянутые как попало, в паре десятков метров над зданиями, а то и вовсе идущие прямо по их крышам, чтобы скрыться в очередном жерле тоннеля. Взрыв на макаронной фабрике — по-другому и не скажешь.
Освещал всё это огромный свисающий с потолка кристалл-сталактит неправильной рубленой формы, с которого в озеро сбегал поток ярко-зелёной слегка светящейся воды. Впрочем сама гладь за исключением того места где водопад соприкасался с поверхностью, была абсолютно спокойной да к тому же угольно чёрной. На ней не отражалось ни единого блика, и она как будто полностью поглощала весь падающий на неё свет.
— Жесть какая-то, — выразил я своё мнение, краем глаза заметив, как из клапана высунулась всё ещё красная мордочка Баронессы, не пожелавшей пропустить подобное зрелище. — Гуэнь, а у нас в этом Чернобыле по третьей руке не вырастет? К бабке не ходи тут всё радиоактивно!
— Там плохо! — поморщилась ламия, указав ручкой в сторону кристалла. — Юна видела такое дома! Нельзя туда ходить.
— Я вообще предлагаю валить отсюда и как можно скорее! — заявил я, ни секунды не сомневаясь в словах змеевидного эксперта.
— Игорь-им, если не подходить к озеру, то всё будет нормально, — как-то официально и вместе с тем неуверенно ответил мне эльф. — Я же до сих пор жив. Объедем по периметру, видишь вот эту дорожку.
Гуэнь указал мне на спуск, круто забирающий к растущим из стены пещеры зданиям.
— Вот по ней и будем двигаться, — контрабандист кивнул своим мыслям. — Так… господа благородные. Всех попрошу из фургона! Дальше ножками!
— Это ещё зачем? — возмутился хмурый Амадэуш, приподнимая полог клапана.
— А что бы мы с вами вместе вниз не загремели, — резко ответил ему эльф, закрепляя поводья и вытаскивая из расположенного под козлами ящика моток верёвки. — Местные дороги две тысячи лет никто не осматривал. Обрушиться могут в любой момент. Так что мы пойдём перед химералом.
Не обращая более внимания на рыцаря, эльф подошёл к морде гобика и быстро обмотал один конец верёвки вокруг его шеи. Затем бросил быстрый взгляд на центр города, и что-то тихо сказав на непонятном мне языке, потянул животинку за собой.