Попаданец (семь книг в одном томе)
Шрифт:
Уже собираясь откланиваться с досадой внутри и с улыбкой на лице, был вынужден, вновь плюхнутся в кресло, опять с вежливым вниманием кивая словоохотливым барышням, так как графа вызвал слуга, и он спешно удалился ничего не сказав, а уйти, не попрощавшись с хозяином, было дурным тоном.
– Барон.
– Тучный Олаф Кемгербальд, держал одну из младшеньких своих дочерей на коленях, такую же "помпушку", улыбчивую веснушку, с огненно рыжей копной волос.
– Я слышал, вы проявили заботу о дочке сэра Кофа? Наняли великолепных протеже и отличных наставников в лице баронессы фон Каус и прекрасной графини
– Да барон.
– Едрена кочерыжка! Ох, чует мое сердце, что-то сейчас будет.
– Я хотел бы обратиться к вам с деликатной просьбой.
– Ой, мамочки!
– У меня растет пять прекрасных дочерей, как любящий отец я желаю им счастья и готов предоставить им все, для того, что бы они заняли достойное место в обществе.
– Понимаю вас барон, пусть и не как отец и зрелый муж, а как человек не лишенный сердца.
– Да уж, глядя на него, я действительно видел любящего отца, а не мужчину обремененного какой-то непомерной тяжестью. Дочки у него были и вправду ладные, не угрюмые, улыбчивые под стать ему, славные такие рыжулечки.
– Я хотел бы вас попросить, принять хотя бы на пол года, в обучение моих дочерей, за ценой я не постою, если это обременит вас.
– А за взглядом толстячка-просточка, похоже, не простой человек скрывается.
– Не стоит беспокоиться о финансах барон Кемгербальд.
– Конечно, можно было смело стрясти с него неплохую сумму, но я уже прикинул и так кое-какую выгоду. Все дело в моей маленькой Ви, девочка откровенно скучала, ей нужны подружки, по старой памяти она тянулась непринужденно ко всем детям не взирая, на то дети это слуг либо же из сословия, а так мне не приучить ее к новой жизни. Вот я и подумал, что это будет неплохая компания и круг общения для нее. Старшие девочки и присмотрят и научат своим премудростям, с младшей Дель, так они вообще одногодки.
– Не одной монетки я с вас не возьму, более того, каждая из ваших дочерей будет обеспеченна мною всем от и до, и сможет находиться в моих землях столько, сколько потребуется неограниченная каким-либо сроком.
– Э-э-э-э...
– У Олафа отпала челюсть, практика отсылать своих отпрысков для обучения наукам в соседние имения тут практиковалась, но не бесплатно же!
– Но, как же так?
– Ах, оставьте барон!
– Я махнул рукой.
– У вас чудесные девочки, и мне это совершеннейшим образом ничего не стоит! Маленькая леди Коф, изнывает от тоски, а тут благодаря вам и пригляд и слово, и дело с ней рядом будут. Мне откровенно некогда, да и знаний у меня нет, толком понять этих милых созданий.
– Да.
– Он, задумчиво рассматривал меня.
– Девочки в воспитании гораздо более требовательны, от них деревянным мечом и игрушечным конем не отделаться. Пожалуй, я понимаю, ваш мотив и принимаю его, только настаиваю все же на внесении платы, я прошу вас, назовите сумму.
– Нет, я настаиваю, что б в этом деле не присутствовали деньги!- Я категорично помотал головой.
– Деньги портят людей, даже если нам с вами когда-нибудь придется делить что-то между собой, девочек это не должно касаться. Давайте просто стукнем по рукам, так сказать услуга за услугу? Когда-нибудь я обращусь к вам с просьбой, и вы окажете мне любезность,
– А вы не так просты мой юный друг, как могло бы показаться!
– Олаф раскатисто хохотнул, потирая руки.
– Знаете, я даже больше вам дам, чем вы думаете! Пять! Я дам вам юный друг пять желаний по счету своих дочерей, и пусть мне каждое обойдется дороже, чем все, что у меня есть вместе взятое, но я сдержу свое слово!
– Опрометчивое решение барон.
– Я был серьезен, на моем лице не было и тени улыбки.- Даже одно желание может стать непосильной ношей, прошу вас взвесить свои слова еще раз, я не в претензии.
– Не пугайте старика юноша.
– Он тоже был серьезен.
– Я вижу, вы не тот человек, что станет забирать больше, чем я могу дать, а счастье моих дочерей вообще бесценно.
– В таком случае господин барон, почту за честь, сделать все возможное от меня!
– Я встал, протягивая ему руку.
– Взаимно мой мальчик, взаимно.
– Моя рука утонула в его ладони.
– Что-то хозяина давно нет.
– Я задумчиво разглядывал вход в зал, мы договорились с Олафом, что день через день, и девочки соберут свои вещи, тогда, вместе мы выдвинемся в мои земли. Нужно было отдать распоряжение, чтобы девушкам организовали в телеге хоть какой-то комфорт, немного разнообразить скудный рацион в дороге, а хозяина все нет.
– Милейший!
– Олаф подозвал одного из слуг у дверей.
– Посмотри, где наш радушный граф? Что-то его давно не видно.
– Слушаюсь.
– Тот поклонился, тут же скрывшись из виду.
Переговариваясь, народ, тоже стал подниматься, потихоньку направляясь к выходу, когда вернулся посланный бароном слуга, с криком врываясь в комнату с побелевшим словно мел лицом.
– Графа убили!
– Его трясло.
– Графа де Мирт убили!
Что? Как? Где? Народ шумел, в замке носилась стража и бедные перепуганные слуги, графиня Катрин, словно умалишенная упала на пол, заливаясь слезами, мне невыносимо было это видеть, горе женщины было таким явным, что просто резало сердце.
– Веди к покойному.
– Я взял за локоть замершего в ступоре слугу, отмечая, что и Кемгербальд следует за нами.
– Где его обнаружили?
– Я аккуратно встряхнул слугу.
– Кого-то видели рядом? Кто-то выходил от него? С кем он встречался, когда его вызвали?
– Он в кабинете.
– Слуга то краснел, то бледнел.- Он должен был встретиться с герцогиней, она и нашла его, когда пришла на встречу.
– Где она сейчас?
– Мы вошли в кабинет, замирая от ужаса.
– Ей плохо, она в слезах убежала в свои покои.
– Слуга нервно сглотнул.
Да уж картина была нелицеприятная, покойного полоснули ножом по горлу, мучительная смерть, это лишь в фильмах, если человека ударить ножом он падает замертво, в жизни же все гораздо страшней. Граф еще какое-то время жил передвигаясь по кабинету, видимо стремясь вырваться, отсюда прочь, либо же пытаясь убежать от убийцы, все это время, заливая стены и пол кровавым фонтаном. С резаными ранами человек, умирает не сразу, боли он практически не чувствует, просто слабея на глазах от потери крови, оставаясь при этом в сознании и ужасе, сначала пытаясь идти на подгибающихся ногах, потом ползти, не веря в то, что его путь уже окончен.