Попаданец в поисках смысла

Тампио

Фигур на доске становилось всё меньше и меньше, и уже можно было почти не скрывая делать ненужные ходы.

— Сдаюсь! — с натугой произнёс Вулу, поняв, что самым бесстыдным способом его заставляют вытаскивать деньги из кошелька.

По залу прокатились недоуменные возгласы, а я начал сгребать монеты в большой кошель, данный Рейном для такого случая. Семьдесят восемь ставок — сто пятьдесят шесть монет. Не каждый кошелёк выдержит подобный груз, не каждый ремень сможет удержать на бёдрах.

— Это какое-то волшебство! — вдруг произнёс мой

бывший противник. — Что-то тут не чисто! — сказал он уже более громко.

— Почему ты так не возмущался, когда выиграл у меня? — быстро нашёлся оказавшийся рядом Рейн.

На это Галик Вулу ничего не ответил. Он здесь чужак, и его терпят лишь потому, что на нём зарабатывает хозяин таверны. Неужели он действительно думает, что поселяне начнут возмущаться действиями человека, прибывшего сюда с десятком стражников господина владетеля?! Какой же он наивный, несмотря на седину в волосах!

Семьдесят восемь минус сорок пять, итого тридцать три. Ещё шестьдесят я получил за ставку на самого себя. Почти сто монет!!! Да я ещё утром считал почти каждый медяк!

Рейна аж трясло, когда он получал обратно свои деньги. Не знаю, как долго он будет ко мне хорошо относиться, но сейчас он чуть ли не в дружбе клялся, пока смерть не разлучит нас... Понятно, сам он собирался жить очень долго и счастливо и, желательно, не в окружении тех, кому должен.

Я решил ковать железо пока горячо:

— Раз всё так благополучно закончилось, хотелось бы поговорить о чёрном бархате.

— Да-да... — пробормотал торговец, потихоньку приходя в себя. — Сколько надо?

— Хмм... — вопрос поставил меня в тупик. — Не знаю. Я хочу материю на полный костюм. Хороший костюм.

— Тогда... — Рейн наконец принял почти нормальный вид. — Тогда... — его глаза поднялись к потолку. — Тридцать золотых.

— Ох!

— Это очень редкий товар.

— Это я понимаю, но за такую сумму купил бархат наш общий знакомый Сокетур Думейн.

Я, конечно, не знал, на какую стоимость они тогда сговаривались, а сказал наобум. Видимо, угадал, потому что Рейн сделал попытку отвести глаза.

— Так тридцать золотых — это цена с той скидкой, которую я обещал господину владетелю. Моему же другу я отдам почти за бесценок... — глаза снова попытались устремиться к потолку, — двадцать пять золотых.

— Я могу дать лишь пятнадцать.

— Получится отличный камзол! На него этих денег хватит.

— И как я буду выглядеть в одном бархатном камзоле и в обычных штанах?

— К сожалению, друг мой, но ниже двадцати пяти я отдать не могу. Получится себе в убыток.

— Ладно. Нет, так нет, — ответил я упавшим голосом и посмотрел на торговца.

[Анализ мимики объекта Иган Рейн завершен. С вероятностью 92% его мимика свидетельствует об эмоции ‘неудовлетворение’. С вероятностью 77% его мимика свидетельствует об эмоции ‘превосходство’]

— Когда вы все собираетесь отсюда уезжать? — перешёл я на другую тему

— Было решено остаться до завтрашнего дня, — улыбнулся

Рейн. — Сегодня выяснили, что неподалёку имеется две свободные группы наёмников. Им уже сделаны предложения и завтра будем обсуждать условия.

— Сегодня я был у кузнеца Анен, и она рассказывала о каких-то металлических шарах, которые невозможно расплавить. Если вдруг сегодня или завтра кто будет их предлагать, то мне бы очень хотелось на них взглянуть.

— О! Мне не составит никакого труда постараться выполнить эту просьбу.

На дворе уже стоял вечер, и я вдруг вспомнил, что с утра ничего не ел. Надо бы наверстать упущенное.

В почти полном столовом зале с трудом удалось найти почти свободный стол, и я заказал обильный обед. Я ждал еду и ловил на себе множество взглядов: удивление, восхищение, негодование... Каждый испытывал ко мне различные чувства, но большинство, скорее всего, были недовольны моей победой, поскольку ставили против меня. Так пусть винят себя в первую очередь.

Укхур и Кетоут пришли в тот момент, когда разносчица поставила на стол жаркое с тушёными овощами, сыр, хлеб и эль.

— Где ты пропадал? — налетели оруженосцы, усаживаясь рядом. — Мы познакомились с кое-кем и отлично провели время, — парни были похожи на котов, объевшихся сметаной.

— Да здесь я был, — ответил и вдруг осознал, что не видел их с почти самого приезда в поселение. — Почти никуда и не выходил.

— Мы завтра ещё раз сходим туда, если стражники останутся на день. Пойдёшь с нами? — спросил Кетоут.

— Да у него, наверное, ни монеты за душой нет, — обычной улыбкой усмехнулся Укхур. — Всё на еду потратил...

— На девок тратиться точно не собираюсь.

— Это не девка! — встрепенулся Кетоут. — Это молодая вдова.

— Вы оба с ней были, что ли? — скривился я.

— А что? Молодая, бойкая, кровь с молоком... Она нас потом ещё и накормила, — облизнулся Кетоут. — Сейчас я тебе всё расскажу...

— Нет! — поднял я руку. — Я ем и о ваших похождениях слушать не желаю. Вон, сидит десятник, ему и рассказывайте. Заодно узнаете, что мы будем завтра делать.

— Да ну тебя, — недовольно поморщился оруженосец. — Если не можешь позволить себе приятно отдохнуть, то нечего злиться на тех, кто более удачлив.

— Давайте... Идите... — замахнулся я на них ложкой, и парни с хохотом отошли.

Чего это я на них обозлился? Не было бы у меня проблем с поисками модулей для системы, вот тогда и я... Хотя кого я обманываю? Не пошёл бы.

Тут я увидел, как в зале появился Вулу и присматривает себе место. К этому времени людей стало значительно больше, и свободные места остались лишь рядом со мной после ухода оруженосцев. С видимой неохотой чужестранец подошёл к столу и разместился так, чтобы быть подальше от меня. Обиделся, что ли? Вот удивил! Неужели он так редко проигрывал раньше, что не знает каково это быть побеждённым в игре? Галик заказал обед, а я — пирогов и горячий напиток.