Попаданец в Таларею

Усов Серг

 Олег скользнул в сторону, одновременно ребром ладони перебив магу гортань. Открытой ладонью другой руки резко ударил в грудь одного из наёмников, остановив ему сердце. Затем ногой в прыжке ударом сломал шею третьему, а последнему, безухому, воткнул большой палец в глаз и вырвал переносицу.

Всё произошло настолько быстро, что наблюдавшие за событиями наёмники, всё ещё продолжали смеяться шутке безухого.

Через мгновение смех стих, наёмники сначала смотрели с удивлением, потом с изумлением, а потом пришёл страх.

Олег это видел

по их глазам. Он смотрел на акул и думал, что придётся, скорее всего их сейчас всех убить с помощью магии. Если сунутся.

Те, видимо, что-то поняли, потому что на Олега не рискнул сунуться никто из них.

– Что здесь происходит?!
– спросил появившийся из-за спин худощавый пожилой наёмник с шевроном капитана.

– Это у них надо было бы спросить, - спокойно ответил Олег, - но они уже ничего не скажут. Может ты мне сможешь объяснить?

Глава 20

Напротив этого места посреди Ирменя находился вытянутый вдоль течения шагов на двести, заросший ивняком островок.

Стоянку отряда устроили на полянке небольшого леса. Стоянка находилась рядом с берегом, но с реки её не было видно - деревья и кусты заслоняли её плотным покровом яркой весенней зелени.

– На тот берег пойдём пока только с десятком Шереза.

Олег сидел на покрытом травой склоне реки и разговаривал с Гортензией. 

Две декады назад Чек в штабе армии Лекса получил задачу переправиться через реку и собрать какие-либо сведения о происходящем на территории подконтрольной регенту.

Те сведения, которые король получал от переправлявшихся на правый берег торговцев или от бежавших к нему аристократов, мало что могли прояснить, больше путаницы вносили.

Молодого короля и его советников интересовало в первую очередь место нахождения войск герцога Нея и переметнувшихся на его сторону феодалов, а также их численность, хотя бы примерная.

Олег понимал, что их отряд не единственный, который получил такую задачу, но подробностей, понятно, ему никто сообщать не собирался.

Покидали они расположение наёмных отрядов провожаемые злыми и злорадными взглядами.

Злость была вызвана не только завистью, но и той взбучкой, которую Олег устроил сначала Акулам, а потом, с помощью Гортензии, и Барсам.

Откуда растут ноги того нападения на него, Олег выяснил быстро. Недобитый им в первом его поединке барс подзадорил четверых рыбных отморозков на расправу с ним. Недобитка в этом поддерживали и другие барсы - отряд Чека у них был как бельмо на глазу.

Вот только всё пошло не так, как они планировали. Вместо внезапного и лёгкого убийства зазнайки-лейтенанта, образовалось четыре рыбных трупа, сначала. Потом и недобиток всё же стал добитком, по всем правилам наёмничьих поединков.

А злорадство большинства наёмников определялось их простой мыслью об отряде Медведей: сами голову в петлю засунули.

Каких-то сомнений, насчёт правильности ухода из общего

состава армии, у Олега не было. В толпе, может быть, и спокойней, но так ничего не добьёшься, да и закончится это могло, рано или поздно, серьёзным конфликтом с отребьем, выдающим себя за наёмников.

Отряд Чека выглядел, скорее, подразделением регулярной армии, чем отрядом наёмников. И это различие с остальными слишком резко бросалось в глаза.

– Всем отрядом тут и не переправимся, - сказала очевидную истину магиня.
– Всё равно надо будет или перевозчиков искать, или, вон, брать паром.

Гортензия махнула рукой в сторону течения реки, где в десятке лиг, невидимый отсюда, курсировал паром.

Олег бросил в воду камешек.

– Посмотрим. Скоро Торм вернётся. На десяток людей он наверняка плавсредство найдёт, за деньги всё купить можно. А насчёт остальных и обоза - посмотрим на месте, что там творится.

– Ты какой-то грустный сегодня, - Магиня свернула плащ, который до этого держала в руках, и положив его на травку рядом с Олегом, уместила на получившемся пуфике свою попку, - О зазнобе какой-то вспоминаешь? Ну, признавайся.

– Не, всё нормально, - отмахнулся Олег.

Не мог же он рассказать Гортензии, что и правда немного захандрил. Только эта хандра была вызвана воспоминаниями о покинутом мире. 

Как-то так накатило вдруг, когда он, глядя на течение реки, подумал, что в каких-то ста лигах отсюда, вниз по течению, находятся монастырские земли, где он появился в этом мире. А там пришли воспоминания об отце, об умершей рано матери, о тётке Шуре, об одноклассниках, об однокурсниках.

Всё то время, что он здесь, Олег, словно закрывшись в сундуке, старался вообще не думать об этом.

А тут вдруг, на тёплом весеннем солнышке, при синем, почти безоблачном, небе, на берегу реки, до боли напоминающей Волгу, где он отдыхал, когда после шестого класса приезжал к живому, тогда ещё, деду, тут и расслабился.

– Я вот думаю, может, Торма тут с Чеком оставить?
– отбросил от себя ностальгические мысли Олег и опять вернулся к реальности его теперешней жизни.

– Сама тебе хотела это предложить. Возмутятся, конечно, но ты потвёрже с ними. И, вообще, ты слишком уж мягкий, - Гортензия вдруг обняла его и засмеялась, - но я не сильно и против. 

Из леса к берегу спустился один из мужиков, который был сегодня дежурным поваром, и остановился, глядя на офицеров, но не решаясь влезти в их разговор.

– Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста, - прокомментировал молчание повара Олег, чем вызвал ещё один приступ смеха у Гортензии.

Магиня, резко помолодевшая телом, разумом оставалась сорокалетней женщиной, поэтому, к некоторому сожалению Олега, ночевать иногда предпочитала всё же в шатре капитана. 

Олег совсем не ревновал, но ладная фигурка и красивое лицо магини цепляло его конкретно. К тому же, в отличие от остального отряда, попользоваться услугами лосевских рабынь он побрезговал.