Попаданец XIX века. Дилогия
Шрифт:
– Дорогая моя, пора вставать!
– нежно и ласково почти пропел он, - уже утро, петухи вон стараются, нас будят.
– Ах, милый, с тобой так хорошо спать!
– зевнула она лениво. Потом почувствовала, что как-то все по-другому, попеняла: - эх ты, греховодник, склонил-таки меня к греху! Я же еще невенчанная, а уже в постели с мужчиной.
– Ага, - поддакнул Андрей Георгиевич, - правда, тебе пришлось много постараться. Аж прямо приехать к жениху!
– Ну да, - не смутилась Настя, - если вас, мужчин, все ждать, так человечество совсем вымрет! Ничего не делаете!
–
– Да!
– припечатала Настя, не отдавая активность, - и сегодня, и всегда, - сказала немного саркастически: - такова уж ваша судьба! Видел, наверное, даже император Николай I перед своей женой Александрой Федоровной периодически бывает виноват. И ничего, терпит.
Макурин помолчал, подумал, потом уже спокойно сказал:
– Я учту это. Но тебе придется изрядно постараться, чтобы я склонился к своей вине.
– Кстати, а ты уже решил, когда у нас будет венчание?
– как бы невзначай спросила Настя.
– Как вы умеете переводить темы разговора, чтобы только в вашу пользу! – восхитился Андрей Георгиевич.
– Что!
– возмутилась Настя, - этой ночью я стала женщиной. С твоим, между прочим, помощью. А теперь хочу быть честной женщиной!
– Хочешь, значит, бракосочетания?
– возмутился Макурин, - что же, будет тебе таинство. Прямо-таки сегодня!
– Как, но я не хочу сегодня!
– возмутилась уже Настя, - здесь же никаких условий нет для свадьбы. НИ-КА-КИХ!
– Так ты хочешь замуж или нет?
– спросил Андрей Георгиевич спокойно, - что тебе надо: церковь есть, священник есть, свидетелей целое село?
Настя всхлипнула от избытка чувств, нашла причину:
– Но я не могу так, чтобы у меня, столбовой дворянки, были на священном таинстве крепостные крестьяне! Фу!
– Думаешь, Богу все равно!
– хмыкнул Макурин., что голубая кровь, что обычная?
– Не хочу, - уперлась Настя, Богу, может и все равно, а мне нет.
– Ладно, - безропотно согласился попаданец, - будут тебе дворяне. Еще какие условия?
– Ах!
– удивилась она искренне, - то есть, по-твоему, это уже меня надо уговаривать? Я вообще-то думала, мы сейчас тебя уговариваем!
Разговор сводился к пьяному варианту с его классическому: «Ты меня уважаешь?» с тем же классическим итогом. То есть абсолютным нулем.
Андрей Георгиевич постарался по возможности мирно выйти из этого тупика и поцеловал ее, потом еще и еще. А руки непрерывно гладили и ласкали девичье, или, пардон, уже женское тело.
Настя вначале сопротивлялась, но потом быстро сломалась. Не железная же она, в конце концов?
Глава 16
Через вселенскую паузу и еще пять дополнительных минут разговор продолжился. Женщина, как всегда в таком случае, сдалась и только представила некоторые мелкие условия:
– Венчание должно быть, как у всех в высшем свете, чтобы никто не вякал и не шептал потом о нашей свадьбе.
Ничего себе мелочи. Впрочем, ладно, побегаем, попрыгаем,
– Ну, - необдуманно обтекаемо согласился Макурин, - конечно же, моя дорогая, а как же! Обязательно, таким образом, все рты закроем.
Настя на это взвилась:
– Не надо мне тут таким образом делать. Потом окажется, что ничего не получается и ты только раздвинешь руками. Мол, ты не против, но ведь не получается!
Она нависла над ним, грозная и темная, как большая туча. Из глаз то и дело метались молнии, и вообще казалось, что для него наступил последний день Помпеи.
Однако, как и любой мужчина в такой ситуации, он постарался найти что-то частично хорошее из общего плохого. Его глаза пройдя по лицу грозного противника (будущей жены, гм?), скользнув дальше, остановился на двух прелестных грудках. Они были прекрасны, в чем Андрей Георгиевич быстро уверовал, коснувшись губами и языком одного из сосков.
А-а!
– отозвалась она и сразу сдалась, спрятавшись в одеяле. Через некоторое время оттуда послышался голос Насти, - вот ведь гад такой, пользуешься слабостью беззащитной девушки. Хотя приятно, конечно, - призналась она.
– Давай все же так, - деловито предложил он, чувствуя, что сегодня разумно думать может только он, - хоть ты и против, но проведем бракосочетание здесь.
– Но я требую условий!
– тут же стала активно разворачивать свой огромный список будущая жена.
– И никаких «я пытался, но у меня не получилось», - невежливо перебил он ее, - как только ты почувствуешь, что венчание фальшивое, мы сразу прекращаем, и перейдем к Ильину дню в Санкт-Петербурге.
– То есть я не становлюсь женой, - огорченно уточнила Настя, - ведь мы не венчаемся!
– Зато мы проводим свадьбу «как положено» и тебе ни к чему придраться, - докончил свое предложение Макурин.
Казалось бы, он во всем аккуратно согласился и, можно сказать, капитулировал перед ней. Но Настя как-то и не особо радовалась. Даже наоборот, опечалилась. Тебе вообще, что надо, милая? Что-то провести или выесть будущему мужу мозги?
Уточнил на всякий случай:
– Но вместе с тем, ты не думай, что я. пользуясь этим, буду тянуть с венчанием. Я хочу, чтобы ты стала моей женой перед Богом и государством уже сегодня, - видя ее недоумение, объяснил: - перед друг другом мы уже стали этой ночью. Осталась только формальность.
Она задумчиво провела рукой по его щеке, выскользнув из одеяла и показав всю свою красоту перед будущим мужем. Андрей Георгиевич, разумеется, тут же этим воспользовался, перехватив руку и страстно ее поцеловав.
Прикосновение губ выглядело, как замыкание рабочих контактов под напряжением. Все ее тело содрогнулось, а из прелестных губ раздалось мучительно-страстное: «А-ах!»
Он еле-еле удержался, чтобы не схватить ее в объятия и продолжить амурное влечение. Только старческий разум его остановил. На белом свете был уже, между прочим, приличный день. И хотя помещика никто не осмелится поднять, крепостные его только обрадуются, что хозяин их не дергает. Но только ведь и дела так не идут. А их в этот будний день пришлось очень изрядно и сами они почему-то не произрастают.