Попаданец. Маг Тени. Книга 8
Шрифт:
– Так вот же дверь, – махнул тот рукой и убежал дальше.
В прошлой жизни Андрей не раз бывал в загсе. Ещё ребёнком присутствовал на свадьбе двоюродной тётки, затем несколько раз у приятелей, однажды довелось даже побывать свидетелем у Валерки Козлова. Так что сравнить гертальские порядки бракосочетания ему было с чем.
Здесь значительно меньше оказалось бюрократии – никаких тебе очередей и предварительных записей, зато поборы на каждом шагу.
За сам обряд выложи пять оборов, три за регистрацию в городской книге браков и разводов, за свиток, подтверждающий
Всё прошло достаточно быстро, уложились менее чем в два часа.
– Да ты никак волнуешься, Аля? – негромко спросил Андрей у Гадюки, когда вчетвером они всей дружной компанией спускались, чтобы дождаться прихода портнихи Иванны. – Всё ведь хорошо?
Воровка с мужем шли первыми, держась, как и положено влюблённым, за руки.
– Непривычно, – вскинула та голову. – Мне потребуется… нам потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть. Да, любимый? – улыбнулась она благородному олу Шеми, по воле судьбы и собственному желанию ставшему её супругом.
– Ты права, дорогая, – ответил Рик.
Почтенная Иванна явилась не задержавшись, долго смотреть на потешные представления циркачей далиорским лазутчикам не пришлось. Точнее, олу Рею и молодожёнам не пришлось, Жору оставили на площади продолжать наслаждаться зрелищем, остальные вернулись в ратушу, только в этот раз идти пришлось на этаж выше, в отдел регистрации сделок с недвижимостью.
Опасений, что городские чиновники начнут выяснять, откуда у приезжего Джеймса Бонда средства на покупку столичной мастерской, не возникло изначально. Местные порядки не предусматривали борьбы с нелегальными доходами. Есть у человека деньги и есть, кому какое дело, где он их взял?
У землянина даже появилось юношеское желание расплатиться одним из тех неименных векселей, которые ему достались в качестве трофея в особняке вице-канцлера. Понятно, делать этого не стал, не мальчишка всё-таки.
Отдал Иванне поручительство для абонирования в имперском банке на три тысячи оборов и увесистый мешочек с тысячей золотых монет.
Пока почтенная пересчитывала, Джеймс Бонд заплатил ещё сорок оборов сбора со сделки – сотую часть от её размера, а делопроизводители выправили все нужные документы.
– Аля Шеми – это?.. – Чиновник, мужчина среднего возраста, но уже полысевший, вопросительно посмотрел на того, кто платил деньги, то есть на ола Рея.
– Так вот же она, – показал Андрей на Гадюку, сидевшую с мужем позади него у входной двери. – Моя дочь. Уезжаю я скоро. Вот, помогаю Алечке устроиться в столице.
– Возьми, девушка, – протянул чинуша пергамент, подтверждающий право владения почтенной Шеми мастерской и рабами. – Поздравляю с покупкой и с тем, что у тебя такой заботливый отец.
– Люблю я её, свою кровиночку, – скромно улыбнулся Джеймс Бонд. – А тебе спасибо, – выложил он на стол новенькую золотую монетку в десять оборов с профилем короля Нигарда Первого
Монета тут же исчезла, будто бы её и не лежало, а землянин по выражению лица лысого мужика понял, что теперь в отдел недвижимости может дверь ногой открывать, не исключено, что однажды пригодится. «Этот мир погубит коррупция», – подумалось.
– Такое двойное событие, дочь выдал замуж, приданое достойное купил, можем и отпраздновать, – весело сказал Анд ол Рей, когда они покинули ратушу, подозвали не скучавшего Жору и направились в сторону дома Агаи Вист. – Какие будут предложения?
Бывшая хозяйка мастерской обещала до завтра съехать, так что на следующий день можно было выселяться из съёмного жилья. Аренду, правда, землянин проплатил столько, что ещё на полторы недели хватит, но пусть это останется домохозяйке премией за её хорошее отношение, пирожки и соленья с вареньями.
Ответить ему никто не успел, раздался выкрик одного из двух верховых солдат, едущих им навстречу по неширокой улице, сопровождая повозку с клеткой, в которой сидели трое полуголых мужчин со спутанными копнами волос на головах и такими же неухоженными бородами.
– С дороги! А ну, с дороги! – Голос вояки был какой-то несерьёзно высокий, в конце сорвавшийся почти на петушиный. – Эй, плохо слышишь, что ли, оборванец? – Он попытался достать плетью вовремя не отскочившего нищего, но тот сумел увернуться.
– Что за бандиты такие жуткие? – спросила молочница из-за своего прилавка.
– Далиорские лазутчики, – важно ответил возница, одетый в лохмотья раб. – Из Ормска везём, префект распорядился.
Андрей с сомнением посмотрел на сидевших в клетке, она как раз проезжала мимо. На чьих-либо лазутчиков мужчины походили мало, типичные разбойники, такие что в Далиоре, что в Миллете или ещё где-либо выглядят примерно одинаково. Он уже насмотрелся.
Впрочем, не исключено, что конкретно эти, возможно, действительно земляки ола Рея, миграция бандитских шаек через границы проходила постоянно. Рыба ищет, где глубже, человек – где лучше.
– Ну так что? – посмотрел Немченко на своих спутников, как и он, прижимавшихся к стене доходного дома. – Или дома себе пир устроим?
– За нами следят от самой ратуши, – равнодушно сказала Гадюка и, поднявшись на цыпочки, поцеловала молодого супруга в щёку. – Мальчишка в коричневом берете. Да, сейчас вслед клетке глазеет, он. Увязался возле подъезда.
– Оперативно работают, – удивился Немченко.
Тут всё ему понятно. Кто-то в ратуше оповещает бандитов о крупных сделках. Теперь надо ждать беседы с кем-нибудь из представителей криминала.
– Хуже, если пацан работает не на Борзого, – сказала Аля, когда их компания двинулась дальше.
– Чем хуже? – уточнил Андрей, миновав прилавок любопытной молочницы. – Как я понимаю, если ты станешь платить ему, то уже его проблемы отвадить других своих собратьев. Так?
– Всё так, папа. Только это не означает, что твою, то есть мою мастерскую не сожгут. Не знаю, будет Борзой мстить, спалив что-нибудь на чужой территории, или договорятся, нам-то от этого не легче. Я права?