Попаданец
Шрифт:
Да он и не особенно рвался к этому. Его и раньше не привлекали воинские занятия. Тем более что без магии, благодаря которой тело одаренного становилось более крепким, сильным и быстрым, достигнуть в этом значимого успеха он мог только через слишком серьезные тренировки или специальные зелья. На первое он был не готов ввиду отсутствия силы воли. О втором же ничего не хотела слышать мать. Ведь эти зелья еще и опасны для здоровья! И если организм оказывался недостаточно выносливым, приводили к смерти. Так что воином-мастером, как называли тех, кто прошел усиление с помощью специальных целительских зелий, Аллину было стать не судьба. Впрочем, сам я всерьез задумался
Но что же привело к тому плачевному результату, из-за которого я теперь здесь нахожусь? А все очень просто. Отец решил поиметь хоть какую-то пользу от никчемного сына, отдав его в мужья наследнице другого аристократического рода, пусть и не такого влиятельного. Некой лерре Илане Артримор.
Кстати, она еще и лучшая подружка Арьяны. Знакома с ней и Аллином с детства. Девчонки собираются осенью ехать в столицу поступать в Академию магии. Да, кстати, живут они все, а теперь и я, в королевстве Гренурия, столица которого называется Ограс. И в этом мире, оказывается, есть и эльфы, и орки, и оборотни, и другие расы. Только с человеческим королевством пересекаются не столь уж часто. А если и пересекаются, то в основном, когда хотят поспорить за какие-то территории. И тогда вспыхивают войны. Но сейчас в Гренурии вроде как мир. И это хорошо! На войну попасть мне бы точно не хотелось. Тем более в таком хлипком теле, что мне досталось.
Но вернемся к нашим баранам, вернее, девчонкам. Илана, как и сам Аллин, в восторг не пришла, когда родители решили их поженить. И пусть до окончания юной леррой Академии будет объявлена только помолвка, а сама свадьба состоится только через пять лет, это дела не меняло. Илана презирала хлюпика и неудачника, как частенько обзывала Аллина даже в глаза. И уж точно не желала иметь такого мужа!
Парень же начинающую огненную магичку попросту опасался. Прекрасно понимал, что чуть что не так, она его и поджарить может. Благо, целители тут хорошие. И если есть деньги, могут даже руки и ноги отрастить, не то что от ожогов избавить. Но Аллина это слабо утешало. И все равно вместо того чтобы вести себя тихо, как мышка, язвил и позволял себе нелицеприятные высказывания. Считал, что пока она еще не получила над ним власть, не осмелится что-то сделать. Да и мама всегда готова за него вступиться. А она, как и Арьяна, сильная водная магичка.
Втайне парень мечтал, что так допечет Илану, что та наотрез откажется брать его в мужья. Сам он перед отцом откровенно трусил и высказывать протест не решался. Да и понимал, что тот его запросто может выгнать из дома и вычеркнуть из рода, если будет проявлять непокорность. И пусть мать наверняка не бросит Аллина на произвол судьбы, но главой семьи она не является и ее возможности ограничены. Да и лишаться высокого статуса Аллин не желал. Пусть и без магии, но пока он оставался тирром, имел преимущества перед менее родовитыми.
Вот только на этот раз чересчур перегнул палку, дразня и задевая Илану. Последней каплей стало то, что пообещал, что если она не будет проявлять покорность, в постели ей покажет, кто на самом деле в их паре главный. Оттрахает так, что она и встать не сможет от боли. В общем, слетевшая с катушек от ярости девушка вызвала его на поединок. И, невзирая на сопротивление, потащила на тренировочную площадку.
Миндальничать с парнем не стала. Не успел тот даже пару раз махнуть мечом и вспомнить те минимальные навыки, которые когда-то получил, как в него уже полетел огненный сгусток.
Как итог, Аллину серьезно повредило голову, и он получил сильные ожоги. То, что при этом не умер сразу, можно считать не иначе как чудом. Или, как подозреваю, вмешательством Наблюдающего.
В общем, испуганная тем, что натворила, Илана кинулась за помощью. Тут же послали за целителем, а пока его не было, жизнь Аллина поддерживали целительскими артефактами. Они немного подлечили, но полностью справиться с такими повреждениями не смогли.
А вот целитель сделал практически невозможное! Вернул тело Аллина в первоначальный вид и убрал все повреждения. Вот только в себя привести парня так и не смог.
Целую неделю Аллин находился в состоянии овоща, подпитываемый магией и целительскими эликсирами. Пока, наконец, сегодня не открыл глаза. Вот, почему господин Дигор так сильно обрадовался. В противном случае не знал, что и говорить своим влиятельным клиентам. Тело ведь полностью здорово. И почему больной не приходит в себя, для лекаря оставалось загадкой.
— Я все вспомнил, — выдавил я из себя, когда в голове, наконец, все расставилось по своим местам.
Из горла целителя, на которого с видом голодной кобры смотрела мать, вырвался облегченный вздох. Мама тоже сменила гнев на милость, хоть и перед тем, как перевести взгляд на меня, многообещающе посмотрела на лекаря. Наверняка отчитает его по полной за то, что причинил боль ее любимому сыночку.
— Как ты, дорогой? У тебя что-то еще болит? — опять кинулась она ко мне, усаживаясь рядом.
— Уже нет, — чтобы не подставлять бедного лекаря, соврал я, хотя голова все еще сильно болела, пусть и не так, как раньше. — Можно мне чего-нибудь поесть? А то такое ощущение, что желудок прилип к ребрам!
— Еще бы, мой мальчик! Тебя целую неделю только эликсирами поили, — тут же захлопотала надо мной мама. — Я пойду распоряжусь.
— Только вы ему сразу тяжелой пищи не давайте, — еле успел ей крикнуть вслед господин Дигор. — Бульон разве что!
Когда мама, на ходу кивнув, скрылась за дверью, он с явным облегчением выдохнул.
— Господин Дигор, — попросил я. — Вы бы не могли дать мне зеркало?
Из воспоминаний Аллина я, конечно, представлял, как теперь выгляжу. Но когда судишь лишь из чьих-то соображений о себе, действительность порой бывает иной. Аллин вон считал себя очень привлекательным и неотразимым. Постоянно донимал своими приставаниями служанок. Те, естественно, сыну хозяина отказать не решались, отчего его самомнение лишь росло. Но я, если честно, подозревал худшее.
— Не беспокойтесь, шрамы я убрал, — неверно трактовал мою просьбу лекарь, но все-таки принес небольшое зеркало.
Я с затаенным опасением поднес его к лицу и долго придирчиво рассматривал. Если не брать во внимание излишнюю худобу после болезни, все не так страшно, как опасался. Но и не так радужно, как воспринималось Аллином.
Обычный паренек шестнадцати лет. Тонкокостный, слишком щуплый, пожалуй. Черты лица тонкие, но какие-то невыразительные, блеклые. Волосы светлые. Такого же пепельного цвета, как у матери и сестры. Глаза голубые, но тусклые и водянистые. Вот у тирры Беатрисы такого же цвета, но яркие и выразительные!