Попаданка для пленного змея. Ненталь
Шрифт:
Ненталь оберегал меня. Даже от проигрыша зеввам. Я почему-то знала — в любой драке, в любой ситуации он меня защитит. Закроет собой, если потребуется.
Надо, надо, чтобы таких мужчин не становилось меньше! Должен же кто-то воспитывать новое поколение и показывать ему достойный пример?
— Тебе надо отдохнуть, — настойчиво произнес наг. Теперь он не столько уговаривал, сколько утверждал. Не давил, но продавливал собственное решение. Правильное, уж если совсем честно… Но такое неправильное по моим ощущениям… — Вот увидишь. После этого все станет легче. Ты
— Может я смогу! Вот прямо скоро! — настаивала я.
Наг улыбнулся, так мягко и светло, что все лицо его просияло, вдруг накрыл мои губы своими. И я ослабела в мощных руках полузмея. Даже не думала о том в какой он сейчас ипостаси. Просто инстинктивно прижалась к Ненталю, прильнула и отвечала на поцелуй.
Губы нага казались такими мягкими, горячими и напористыми. Его язык раздвинул мои губы и начал ласкать… А я… кажется я окончательно сомлела, потеряла нить мысли, утратила нить реальности… Я плавилась и наслаждалась. Блаженство бурлило в крови игристым вином. И меня совсем унесло в дурманную эйфорию…
Ненталь резко прервал контакт наших тел. Глаза сверкают, губы яркие-яркие, даже, кажется, чуть припухли. Прямо как в книгах фэнтези. И я отлично понимала, почему попаданки влюблялись в таких оборотней и отдавались им после первых минут знакомства. У них не хватало силы духа отказать…
— Иди, Ада. Тебе пора…
Его голос: с песком, с особенными интонациями, одновременно пронзительными и какими-то ласкающими, еще звучал в ушах, а я уже очутилась вне пещеры Ненталя.
Даже в своем сне. И поняла, что наг выбросил меня из общих грез, чтобы передохнула и набралась сил, энергии, магии…
А сам… Боже! Надеюсь, с ним все будет в порядке.
Несправедливо, если я не смогу выручить Ненталя!
Я была права! Такой генофонд не должен пропасть!
Ненталь
Маленькая, бойкая, уверенная! Упорная. По-хорошему упорная.
Без глупого женского упрямства и сумасбродства. Без топаний ножкой, как выражалась Стелла и без нелепых дамских капризов.
Ненталь вдруг понял, что восхищается Адой не просто потому, что синдром истинности привязал его к этой женщине навсегда. Не потому, что с момента их встречи, пусть даже во сне, отпустить ее наг уже не мог…
И даже не потому, что именно к ней он стремился, когда выкарабкивался из комы, когда вытаскивал свое тело из немощи и боролся с самой смертью.
Все это было заложено природой, ради продолжения рода с самой подходящей оборотню парой.
Все это было на уровне инстинктов. Связь с парой, а даже точнее — привязка к ней.
Но Ненталь ощущал и другое: то, что не диктовали инстинкты и то, к чему природа истинности не имела никакого отношения.
Это романтик Эманор видел в этом любовную страсть, душевный пыл, некое волшебство. Нечто возвышенное, хотя и на плотском фундаменте похоти. Ненталь никогда не болел ни романтикой, ни взглядом на жизнь из-под розовых очков. Он знал, что нага приковывает к нари природная необходимость стать для нее тем, от кого истинная
Однако Ненталь видел в Аде существо, которое есть за что уважать и любить просто потому, что Ада — это Ада.
А подобного от Ненталя немногие удостаивались.
Она понимала, что теряет силы. Ощущала, что истратила много магии и энергии. Но все равно шла к своей цели. Так быстро, как только могла и вряд ли многие также сумели бы. Обучаться путешествовать зеввами во сне — то еще испытание. Ненталь знал это лучше кого-либо.
Во сне тебе противостоят не только магические потоки, еще не совсем подвластные, своенравные как те же человеческие жеребцы, которых лишь учат подчиняться узде и не роптать под строгим наездником. Во сне тебе противостоит нечто куда более мощное и несокрушимое — собственное подсознание.
А подсознание землянки должно было четко говорить ей, что зеввов не существует. Что все это бред, грезы. И не нужно так напрягаться, стараться. Просто нет смысла и повода.
Собраться в этой непростой ситуации, снова и снова стремиться освоить чужеродную пока для нее магию — это был настоящий подвиг. Ненталь видел это. Осознавал. Чувствовал. Потому что был связан с нари аурным канатиком. И ощущал, мог оценить — сколько усилий она потратила.
И от этого ему еще больше хотелось помочь.
Наг знал Аду не так уж долго. Но она каким-то образом пробралась слишком глубоко, в самое нутро змея и, кажется, там поселилась.
Стала такой близкой, такой родной. Девочкой, о которой хотелось заботиться. Которую хотелось носить на руках. Помогать, засыпать подарками, окружать всем самым лучшим. Баловать и удивлять тем, что у него есть и что он может.
Водить на приемы адельтаха Гардавии, заставляя всех уважать Аду и восхищаться ей так, как восхищался Ненталь.
Да много чего наг хотел бы для нее сделать, подарить ей и продемонстрировать.
Но все что он мог — лишь напрягать Аду еще больше, нагружать только сильнее.
Обстоятельства давили тисками острой необходимости. Ситуация взяла в кольцо безвыходности.
В какой-то момент Ненталь понял, что они оба сильно потратились. Он так не хотел с ней расставаться… Просто сидел бы рядом — и все. Больше ничего и не нужно.
Пусть все тело напрягалось бы от желания так, словно вот-вот взорвется. Ненталь терпел бы, не домогался ее. Усталую, измотанную, бледную… Маленькую, хрупкую, но не сломленную…
Невероятную в своей силе воли.
Но Аде требовался отдых в ее сне, в ее мире, без вмешательства Ненталя и магии нагов. Поэтому змей сделал над собой последнее усилие. Сломал свою волю и себя самого стиснул в кулак в очередной уже раз. Вспомнил Эманора, который рвался за своей нари, бился о стены, чтобы за ней не бежать и впервые понял. Даже прочувствовал все то, что ощущал тогда младший брат…
Ненталь мысленно вообразил, что его сковали магические кандалы, припечатали к стене намертво. И… отправил Аду домой, зеввом.