Попаданка для (с)нежного дракона
Шрифт:
– Ева… – он подошел ко мне и взял мои руки в свои, – Так сильно испугалась?
Я молча кивнула. Он притянул меня к себе и обнял. Погладил по волосам.
– Не нужно бояться. Тебе больше никто не причинит вред. Я позабочусь об этом.
Я уткнулась ему в грудь, чувствуя, что глаза снова наполняются слезами, будто я только сейчас осознала, что чуть не погибла.
– Ну всё, всё. Рядом со мной ты в безопасности.
– Могу я остаться? – я подумала, что вопрос прозвучал довольно неоднозначно, но в данный момент я думала о том, что не хочу возвращаться в гостиницу.
– Думаешь, после того, что случилось,
Я вдохнула запах пряных специй и поняла, что теперь хочу как можно сильнее оттянуть момент, когда Конор откроет портал. Не представляла, как тяжело мне будет вернуться в свой мир. Но была уверена, что все оставшееся мне время придется держать свои чувства внутри, чтобы не сделать еще больнее самой себе.
Чай мы пили в моей спальне. Конор настоял на том, чтобы я вернулась в кровать, снова укутал меня теплым покрывалом и устроился рядом.
После затянувшегося молчания я первая нарушила тишину.
– Конор, как ты меня нашел?
Он загадочно улыбнулся в ответ.
– У драконов свои секреты.
– Нет, правда. Ты же не мог знать, что меня похитили. Они ведь не успели отправить тебе послание.
– Ева, милая, не на все вопросы должны быть даны ответы. Будет лучше, если ты просто выбросишь это из головы.
Я с сомнением посмотрела на него, но не стала настаивать. Однако от моего взгляда не укрылось, как он с раздражением коснулся запястья под длинным рукавом рубашки.
18
Он пробыл у меня до тех пор, пока я не уснула. А наутро я проснулась в пустом доме. На кухне был легкий беспорядок, а возле чайной пары и еще теплого чайника я увидела коробочку с моим именем на ней. Осторожно откинула крышку и увидела три крохотных пирожных, присыпанных сахарной пудрой. Под коробкой с десертом торчал уголок бумаги. Я потянула за краешек и пробежалась глазами по записке.
“Не стал тебя будить. Надеюсь, ты любишь сладкое. Буду после обеда, на улицу не выходи”.
Улыбнувшись скупым словам, сопровождающим этот милый жест, я налила чай, устроилась в гостиной и приступила к дегустации местных десертов. Пирожные оказались воздушными и нежными. На тонком хрустящем слое из вафельной крошки и дробленого карамелизированного миндаля лежало облачко шоколадного суфле, украшенного свежими ягодами, похожими на нашу землянику, и покрытого сахарной пудрой, словно снегом. Я чуть не застонала от удовольствия после первого же укуса. В моем мире такого я точно не встречала. В голове мелькнула мысль, что мне будет очень доставать пирожных, когда я вернусь, и я грустно усмехнулась. Отсутствие подобного десерта будет моей самой меньшей потерей. Аппетит резко пропал. Я допила чай и вернулась на кухню. С максимальной аккуратностью навела порядок и остаток времени до возвращения Конора маялась от скуки.
А когда послышался звук открываемой двери, выглянула в коридор и увидела, как в дом входят двое незнакомых мужчин. Испуганно попятилась, но потом услышала знакомый голос.
– Да, да, прямо и в конце коридора направо.
Мужчины повернулись к двери, а потом стали затаскивать в дом нечто огромное. Я почувствовала, как мои брови поползли вверх, когда это нечто оказалось большой пышной елью. Незнакомцы сделали какие-то движения руками, и ель заскользила над полом. Один шел чуть впереди,
Поравнявшись со мной, улыбнулся.
– Добрый день, Эвелин.
– Добрый. – Я не удержалась от любопытства. – Конор, у вас отмечают новый год?
– Что, прости? – он отставил в сторону локоть, а я почти по привычке положила на него пальцы.
– Вы тоже зимой наряжаете елку?
– Встречаем самые сильные морозы в году странной традицией. Значит, в вашем мире похожие ритуалы?
Я кивнула, а Конор продолжил.
– Ева, вечером придут из агентства, чтобы украсить ель. Я попрошу тебя еще ненадолго притвориться моей невестой.
Я удивленно посмотрела на него.
– К тебе приходят специальные люди, чтобы нарядить елку?
Он кивнул.
– И ты никогда не делал этого сам?
– Для чего? Тратить время на то, что можно поручить другим.
– Да ты что! Это ведь самое классное в праздниках! Самому вешать игрушки, украшать мишурой, зажигать гирлянды!
Конор с улыбкой смотрел на меня.
– Если хочешь, мы можем попробовать. Только если получится как вчера с чаем, нам придется остаток зимы любоваться безвкусно наряженной елью.
– Думаю, я как-нибудь смогу с этим справиться.
Мы стояли в гостиной рука об руку и смотрели, как рабочие водружают ель на специальное крепление и расправляют ветви. Когда они ушли, Конор принес несколько коробок с украшениями. Я заглянула в каждую и убедилась, что шаров и мишуры в них хватит на несколько таких елок.
– Итак, с чего начнем? – Конор растерянно оглядел ель, потом перевел взгляд на коробки.
– Вот с этого. – Я выудила из одной коробки красивый серебристый шар, искрящийся на свету. Повесила его на одну из ветвей. Достала новый. Конор последовал моему примеру, и спустя пятнадцать минут первый этап был пройден. Серебристые шары заняли свои места на пушистых еловых лапах. Дальше я откопала прозрачные сосульки, которые выглядели как настоящие. Блестящие, гладкие, казалось, еще немного и они начнут таять в руках.
Конор подошел ко мне, протянул руку и коснулся моих пальцев. По телу пробежал разряд, я вздрогнула и выронила украшение. Оно бесконечно долго падало вниз, а потом разлетелось осколками. Я испуганно посмотрела на Конора, который неожиданно оказался слишком близко. Он заглянул мне в глаза, заставив вновь поразиться цвету его глаз.
– Прости, – прошептала я. А он так же тихо сказал.
– У нас говорят, что это на счастье.
Мои пальцы оказались в его руках, а сам он склонился надо мной и нежно коснулся моих губ. Сперва осторожно, будто проверяя мою реакцию, а потом более настойчиво. Провел языком по нижней губе, заставляя приоткрыть рот, впуская его. Одной рукой обхватил за талию, прижимая к себе. Под ногами хрустнули осколки, но я почти не слышала этого. В ушах шумело, сердце стучало, едва не выскакивая из груди. Поцелуй был долгим, одновременно нежным и горячим. Конор будто нащупывал границы дозволенного, руша барьер за барьером. А я позволяла ему это, даже не думая о последствиях. Сейчас мне было слишком хорошо, чтобы задуматься о том, что будет дальше. И будет ли.