Попаданка и дракон: по прихоти судьбы
Шрифт:
– Кстати, прости, что позвала тебя в такое неуютное место, – добавила Рената, – но я не хотела, чтобы нас подслушали. У меня неприятности. Мне нужна твоя помощь, Майя.
Я едва не сжалась под её испытующим взглядом. Но заставила себя кивнуть:
– Если я чем-то могу тебе помочь…
– Спасибо большое, – не позволив мне договорить, воскликнула девушка. – Я зала, что могу на тебя рассчитывать.
Глава 3
Я терпеливо ждала продолжения. Но Рената не спешила. Её взгляд блуждал по комнате, ни на чём не задерживаясь. Внезапно
– Скажи, Майя, ты веришь в мистику? Например, в существование призраков, зомби и тому подобного?
Я, ожидавшая любых признаний, – от несчастной любви до наезда налоговой полиции – не выдержала и рассмеялась. Слишком странным показался вопрос.
– Что смешного? – обиженно протянула девушка. Она явно нервничала, судя по тому, как быстро кружевной платочек в её руках превратился в тряпку.
– Прости, – я наклонила голову. – Я просто не думала, что ты интересуешься мистикой. Но я – материалистка до мозга костей. Я думаю, что призраки, а также драконы, эльфы и гномы существуют только в книгах.
– И ты их не боишься? – настойчиво спросила Рената.
– Бояться нужно только живых людей. То, чего нет, не сможет причинить вреда.
Повисла пауза. Я снова рассматривала портрет бывшей хозяйки дома. Кстати, показалось мне или нет, но он немного сдвинулся в сторону. Странно.
– Замечательно, – потерла руки Рената. – Значит, ты мне поможешь!
Рената вскочила с места, прошлась по комнате взад-вперед. Зачем-то остановилась у портрета прабабушки и перевернула его лицевой частью к стене.
– Так лучше. У меня такое чувство, что она подслушивает.
Я отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Рената явно перечитала «Гарри Поттера». Портреты, способные не только наблюдать, но и общаться с живыми людьми, – из этой книжной серии.
Но тут Рената начала рассказ, и я внимательно слушала, стараясь не упустить, ни слова:
– Как ты, наверное, заметила, моя семья не совсем обычная. Оспины не только богатый, но и довольно древний род. Его можно проследить до императрицы Екатерины Второй. Во время её правления случилась эпидемия оспы. Согласно семейному преданию, мой прапрапра…дед заболел оспой и поделился с врачом Её Величества зараженным материалом. Таким образом, императорская семья и приближенные получили прививку от страшной болезни. В знак признательности Екатерина даровала ему дворянство и право носить фамилию «Оспин».
По моей спине пробежал холодок. Приятно, наверное, войти в историю, оказав услугу императрице. Да и дворянство давало многие привилегии, например, освобождение от налогов и рекрутской службы. Но я бы не хотела называться «Оспиной». В этом слове есть что-то зловещее.
– Со временем наша семья разбогатела и породнилась с представителями знати. Но, согласно завещанию основателя рода, фамилия «Оспин» не должна исчезнуть. Если в семье не было мальчика, чтобы её унаследовать, девочка, выходя замуж, оставляла старую фамилию. Так придётся поступить и мне. То есть, конечно, если я стану наследницей.
Грусть, прозвучавшая в её голосе, заставила меня поднять голову.
– А что, есть какие-то сложности? Другие претенденты на наследство?
Рената намотала на палец прядь белокурых волос.
– Конечно. Как я уже говорила,
Её лицо помрачнело, словно она вспомнила что-то неприятное.
– Как я уже говорила, с прабабкой Матрёной у нас были сложные отношения. Мою мать и отца она не любила, и не могла им простить, что родили только одного ребёнка, и, к тому же, девочку. Те платили ей тем же. Думаю, им не нравилось, что старуха прибрала к рукам все состояние Оспиных, выделив им малую часть.
Когда родители погибли, я стала чаще общаться с прабабушкой. Но та держалась холодно. Ей вполне хватало этого дома и кучи прислуги вокруг. А затем она выделила одну девочку, мою ровесницу, дочь экономки. Когда я звонила Матрёне, то постоянно слышала, какая Аллочка замечательная – добрая, ласковая, красивая, круглая отличница. Словом, медовый пряник, покрытый глазурью. А та и рада стараться. Сюсюкала со старухой, бегала вокруг неё, исполняя все желания. А потом, когда прабабка слегла, и вовсе от неё не отходила. Даже в больницу поехала.
Лицо Ренаты исказилось, став совершенно некрасивым. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и продолжила:
– Алла та ещё хитрюга, да и мамаша её тоже. Решили поухаживать за старухой годик—другой, и получить все состояние Оспиных. Неужели бабка не понимала, что они с ней только ради денег?
Меня покоробило слово «бабка», но я не стала ничего говорить Ренате. Она – взрослый человек, и не нуждается в нотациях, тем более, от меня. И Алла наверняка не такая плохая, как она рассказывает. Возможно, она искренне привязалась к Матрёне. На что могла рассчитывать дочь домработницы, пусть и очень преданная? На пару безделушек из шкафа? Несколько картин? Одно—два не самых дорогих украшения?
– Ты же Оспина, – напомнила я, – законная наследница. К тому же, единственная, если я не ошибаюсь.
Рената едва заметно вздрогнула, отводя глаза в сторону.
– Да, – глухо призналась она, – я единственная, кто имеет право носить эту фамилию. И родная по крови внучка. Есть один нюанс… ладно, это неважно. Но мой адвокат выяснил, что, незадолго до смерти, Матрёна удочерила Аллу. И та имеет равные права со мной, если не большие.
Я промолчала. А что тут скажешь? Похоже, что старая женщина действительно любила Аллу и решила о ней позаботиться. Но почему Рената рассказывает мне все это? Я же не юрист, и не помогу ей решить вопрос с наследством.
***
– А что насчет завещания? Оно существует?
– Да, – Рената скривилась, как будто глотнув чего-то кислого, – всем законным и незаконным детям, а также приёмным, полагается часть состояния. Мне – примерно половина, но только в том случае, если я «окажу почтение основателю рода Оспиных», как выразилась прабабка.
Мне вдруг стало смешно. У Ренаты была необычная бабушка. Как можно оказать почтение давно умершему человеку? Принести цветы на кладбище? Поставить новый памятник?