Попаданка, или Счастье за полставки
Шрифт:
Я повернулась к Темнейшему князю, и он улыбнулся мне со спокойной готовностью принять как согласие, так и отказ.
— Ка’эрдон. Ты замечательный, удивительный человек. И пусть мне ну совсем не нравится твое имя, я бы и большее тебе простила за твое чувство юмора и острый ум. Я не припомню, было ли мне вообще в жизни так интересно! И если ты каждый день так сражаешься за добро и справедливость, находя самые удивительные способы решить нерешаемые проблемы, то нет для Межмирья никого ценнее тебя. Если Арлен фундамент, то ты - окна и двери. Без тебя бы жизнь и свет не проникали в этот мир! Вы нужны ему
Слезы брызнули из моих глаз, и я усмехнулась, едва сдерживая подступивший к горлу ком.
— Вы же оба сами тянетесь друг к другу все время! Вот ты Темнейший князь, что, скажи на милость, ты забыл в том лесу, где Арлена чуть не задрали волки или как их там?
— Волколаки.
– Буркнул Ка'эрдон и нервно сглотнул, исподлобья взглянув на брата.
– Ничего я там не делал. Я из своего замка за ним... присматривал. Дурень же тщеславный, вечно лезет в самое пекло!
Арлен вытаращился на брата, сложил могучие руки на груди и даже приоткрыл рот, но так и не нашелся что сказать.
— А ты, Светлейший князь, не потому ли решил взять в оруженосцы безродного сироту, что он напомнил тебе кого-то, по кому ты безумно скучаешь?
Мужчина спешно закрыл рот и растерянно насупился, будто взрослый дядя застигнутый за воровством конфет из маминого буфета.
Ка’эрдон фыркнул и язвительно ухмыльнулся, сказав:
— Да нет. ты что, госпожа моя. Скучает? Да он утопить меня пытался, когда мне семь исполнилось и дядя назначил меня своим приемником. Хотел наверно раз и навсегда решить проблему двоевластия в Межмирье!
Арлен всплеснул руками, указал на брата пальцем, словно хотел уличить его в чем-то. а потом вдруг схватился за голову и отошел от алтаря, будто на прежнем месте воздуха не хватало для дыхания. А потом порывисто шагнул к Ка’эрдону и ткнул того пальцем в грудь, со словами:
— Да я, когда узнал, что ты тоже станешь князем, я счастлив был! Я думал - вот. мой брат займет замок в Полночных землях, колдуном станет, и мы будем равными друг другу, самыми сильными правителями во все времена! Ты же младшим был, тебя не готовили на царство, пока не стало ясно, что у дяди не будет детей. Я хотел, чтобы ты все наверстал, как можно скорее. Вспомни дурень, кто тебя из лука стрелять учил? Кто с тобой названия орочьих племен заучивал? А тогда на реке... Я плавать тебя научить хотел, а ты возьми и пойди камнем ко дну! Да я испугался так, что даже с места сдвинуться не мог. А потом не приходил к тебе, потому что мне стыдно было ужас как, а дядя возьми и забери тебя с собой. И что ты мне сказал, когда мы увиделись в следующий раз? Ничего! Посмотрел, как на чужого и не разговаривал со мной вообще до самого нашего вступления во власть.
Арлен раскраснелся и тяжело дышал, сверля взглядом брата - тот стоял и просто смотрел на него, спокойно, будто ничего и не произошло сейчас. А потом внезапно протянул к нему руку.
Светлейший князь перевел взгляд с нее на непроницаемое лицо Темнейшего князя и обратно, а потом сжал ее порывисто, и притянул к себе брата, заключив в объятия.
Мир вокруг тряхнуло так, что я и все остальные едва
— Небесный бог объединяет миры!
– Радостно прокричал жрец, воздев руки к потолку и упал на колени перед алтарем. — Он больше не гневается на нас! В Межмирье снова придет мир!
Сквозь гул и грохот до моего слуха вдруг долетел отчетливый шепот:
«Юлия Сергеевна...»
Ка’эрдон обернулся ко мне, и радость в его глазах очень быстро сменилась каким-то узнаванием и страхом, он оттолкнул брата и вытянул руку в мою сторону, сделав шаг...
«Юлия Сергеевна, вы меня слышите?»
Силуэт Темнейшего князя будто бы стал расплываться перед моими глазами. Я видела, как он говорит мне что- то и приближается, медленно превращаясь в туман...
Эпилог
— Юлия Сергеевна, миленькая, вы в порядке?
Холодная ладонь коснулась лба и там, где еще мгновение назад таяли очертания моего любимого мужчины, на месте его глаз вдруг проступили модные очки в роговой оправе, держащиеся на маленьком носу знакомой дамы в малиновом пиджачке.
— Ох, ну слава богу! А то я так переживала. Аккуратнее же надо быть, под ноги смотреть!
Я сидела в офисе того самого центра тестирования, на белом стульчике напротив ресепшена, сжимая в руках сумочку, которая, если я правильно помню, должна была безвременно погибнуть в Межмирском море. Ан нет, была здесь. Та самая, вот даже дурацкий заусенец на шве, скреплявшем ручку с основанием на месте.
— А где Ка’эрдон?
— Кто? – Переспросила женщина в очках.
— Ка’эр… а, вы его не знаете. А что случилось?
Работница компании посмотрела на меня встревоженно и протянула стакан воды.
— Вот, попейте. А то у вас вид какой-то нездоровый. Вы вообще, как? Сколько пальцев показываю? Дату рождения свою помните? А как маму зовут?
Я громко отхлебнула из стакана.
— Два пальца. Девяносто шестой год, маму зовут Елизавета Степановна…
— Я не знаю, что случилось. Вы либо споткнулись, либо в обморок упали. Я вас еле поймала! Вы обмороками вообще страдаете?
— Я? Нет, что вы…
— А… студентка, наверно? Сессия, ГОС экзамены, да?
— Да… а откуда вы знаете? А, ну да, я же анкету заполняла…
— Да нет. Что ж я, не знаю, что ли – сама будто не училась. Вам нужно больше спать и плотнее питаться. Видите, чуть переволновались и организм уже не справляется. Ну, что, полегчало?
— Вроде…
Совершенно оглушенная, я вышла из офиса и пошла по коридорам торгового центра. Людской поток обтекал меня, словно я была лодкой в бурной реке, плывущей против течения. Яркие витрины, лампы, пакеты, бренды, шмотки… это все казалось каким-то не настоящим. Словно настоящее было до.