Попаданка, которая гуляет сама по себе
Шрифт:
«Фух. Кажется, на этот раз обошлось». – Поднялась с земли, растирая ушибленные места, и, прихрамывая, побрела, куда глаза глядят.
– Стоять! – скомандовал голос из темноты. Татьяна как вкопанная замерла на месте, медленно поднимая руки вверх. «Поди пойми, как правильно нужно себя вести в таких ситуациях, когда находишься в магических академиях. Пусть уж видят, что я не представляю никакой опасности». – Не двигаться!
Из кустов вышли три фигуры, с ног до головы закутанные в чёрные плащи, и двинулись к ней.
– Руки опусти! – рявкнул один из них, жестом подавая
– Тания, – не задумываясь, выпалила она, усиленно вспоминая свою новую чудную фамилию. В голове крутилось: «чур меня», «чарующий аромат кофе» и даже «ваучер». – Тания Урчур.
– Нет такой ученицы в академии, – строго произнёс тот, который стоял ближе всех. Двое других напряжённо замерли на месте, ожидая дальнейших распоряжений. – Я произнёс специальное заклинание, твоё имя должно было высветиться в воздухе, если конечно, – в его руках что-то странно засветилось, – ты числишься в этих стенах. Последний раз спрашиваю: как твоё имя?
– Я здешняя, честное слово! – Таня в ужасе взирала на тёмные фигуры, которые про себя прозвала ночным дозором. – Я просто забыла свою фамилию.
Тот, что стоял справа, подошёл ближе, наклонился к ней… и потянул носом воздух.
– Вот ты сейчас чего такое сделал? – У Тани глаза на лоб полезли. – Ты что, меня только что обнюхал?
– Я её знаю, это Тания Чауррь, – проигнорировал её вопрос дозорный. Зато как только он произнёс её имя, какие-то закорючки высветились прямо возле лица Тани.
– Да-да, это я, – радостно закричала Татьяна, забыв напрочь о странном поведении одной из тёмных фигур.
– Ну, хорошо! Кто ты такая, мы выяснили, остаётся ещё один вопрос, – не унимался тот, что был среди них самым строгим и, наверное, старшим. – Тания Чауррь, что ты делаешь здесь?
– Что-что, – она зябко повела плечами, разглядывая едва освещённый сад, больше похожий в лунном свете на дремучий лес, в котором расположились бесконечные корпуса академии. Это она очень хорошо рассмотрела, пока сидела на крыше. «И правда, что я тут делаю?» Посмотрела на патрульных и уверенно произнесла: – Гуляю я тут.
– На дереве? – поинтересовался третий, до сей поры молчавший.
– Так получилось, – Таня постаралась придать своему голосу виноватые нотки, даже получилось удручающе вздохнуть. – А можно я уже пойду? – она демонстративно потёрла босой стопой свою ногу.
– Иди, но мы вынуждены будем сообщить о нарушении режима.
– А может, не нужно? – с надеждой в голосе спросила Таня, рассудив про себя: «Мало ли чем это может грозить в этих стенах».
– Нужно, – дружно ответили патрульные, расступаясь перед ней. – Возвращайся к себе.
Таня послушно пошла к тёмным фигурам, поравнявшись с ними, чуть замедлила шаг, с интересом заглядывая в темноту капюшона одного из дозорных. Разочарованно скривила губы: «Эх, ничего не видно». Прошла мимо.
За спиной раздался странный сдавленный звук: не то приглушённый смех, не то удивлённый возглас. Таня обернулась и подозрительно посмотрела на патрульных.
– Что?
– А-а-а, м-м-м… – самый молчаливый из них
– Нет, ничего, – ответил старший патрульный таким тоном, словно испытывал за что-то неловкость.
– Тогда я пошла. – Она отвернулась и, прихрамывая, поковыляла в сторону корпуса, где жила Дранкива. Ей срочно нужно было с ней поговорить.
Вечером, когда её выпустили из изолятора, орчанка снова пришла. Хотя Таня уже вполне могла добраться без посторонней помощи до своей комнаты, но увидеть её, подпирающую со скучающим видом стену, было приятно. Оказалось, пока Таня отбывала свой срок наказания, прошло время ужина. Дранкива молча сунула ей в руки свёрток с едой, которую она прихватила из столовой, и сказала, что зайдёт чуть позже, чтобы отвести в душ.
И вот сейчас Таня в сомнении топталась возле дверей орчанки. Протянула руку и тихо постучала, дверь распахнулась почти сразу. На пороге стояла заспанная Дранкива. Она смотрела на ночную посетительницу, и её лицо не выражало никаких эмоций. А потом брови орчанки медленно поползли вверх.
«Во! Куда сразу сон делся у человека, точнее, не у человека», – Таня усмехнулась. Нужно было срочно брать быка за рога.
– Я тут пока падала с дерева. – У Дранкивы глаза стали совсем огромными. – Точнее, упала-то я с крыши, но вот пока летела до земли от ветки к ветке, вот о чём подумала. – Таня переступила с ноги на ногу: на улице она так не чувствовала холод, как здесь, в помещении, стоя босыми ногами на каменном полу. – Слушай, а можно мне войти?
Орчанка, пребывая в глубоком изумлении, безропотно распахнула дверь настежь, пропуская девушку внутрь. Комната была довольно просторной, с высоким потолком. Три узких окна не были ничем занавешены, и лунный свет заливал помещение.
– Ну так вот, раз у меня сегодня получилось подпалить щепу, – Таня остановилась и заглянула в тёмные глаза орчанки, – значит, это тело обладает магическими способностями, и мне только нужно научиться ими управлять.
– Ну, во-первых, ты не подпалила, а развеяла щепу и два стола в придачу; во-вторых, как ты научишься управлять этими способностями, если сама мне вечером сказала, что не можешь прочитать ни одного слова, написанного в конспектах твоей предшественницы. Но при этом, заметь, прекрасно изъясняешься на этом языке. – Теперь пришло время удивляться Татьяне. Девушка стояла с открытым ртом. Дранкива с надеждой в голосе поинтересовалась: – А в-третьих, послушай, до утра это никак не может подождать?
– Нет, не может, – отвлекаясь от нелёгких дум, твёрдо произнесла Татьяна. – Мне срочно нужно с тобой поговорить. – Помолчала, кивая каким-то своим мыслям. – А вот насчёт того, что я изъясняюсь на вашем языке и даже не заметила этого, у меня только одно объяснение: это вышло совершенно случайно, как с поджиганием.
Тёмный взгляд орчанки тем временем внимательно изучал её лицо, отмечая листву, застрявшую в волосах девушки, царапины, сплошь покрывавшие лицо и шею. Перевела взгляд на босые ноги и тихо спросила: