Попаданка на десерт, или Любовь в Новогодие
Шрифт:
После третьего занятия я отправилась к Кормиллу.
– Все пропало, Айдан, — сообщила я, впервые назвав крокодила по имени, — принц знает, что я иномирянка. И о зелье тоже. Но думает, что я привораживаю его к себе.
– Так это же замечательно! — он хищно потер руки. — Если он думает, что приворожен, значит, согласится принять отворот. Ты дашь ему последнюю порцию с извинениями и скажешь, что это как раз оно. Противоядие.
– Я? — мои глаза наверняка округлились. — Вы меня вообще услышали? Он все обо мне знает! Как я могу
– Ты еще жива, — спокойно сказал безопасник, — и я, как видишь, тоже при исполнении своих обязанностей. Может быть, когда Кантарисс вернется, он что-то и надумает…
– Вернется? — удивилась я.
– Мне сообщили, что вчера поздно вечером принц отбыл в Луиру, по приглашению его высочества Варидисса.
– И когда он вернется?
– До Новогодия совершенно точно должен. Ведь он открывает бал. А до этого события осталось всего ничего.
– Почему вы так спокойны, Кормилл? — не выдержала я. — Ведь раз Кантарисс понял, что я - попаданка, значит он в курсе, что и вы меня не выслали за пределы Атраморы.
– Не считаю нужным пока переживать, — он снова выдал свою змеиную улыбку, — принц считает что у нас с тобой роман. Не надо так морщиться, я еще вполне ничего. Когда он потребует от меня объяснений, я покаюсь. Скажу, что да, увлекся твоей миленькой мордашкой и решил помочь девушке в беде. Меня накажут, или, скорее, захотят наказать. Но… ты же понимаешь, когда Кантарисс поймет, что моя племянница - любовь всей его жизни, он не станет слишком уж злобствовать по отношению к ее дяде.
Какое самообладание! Мне бы уметь мыслить так хладнокровно.
– Последнюю дозу зелья ты получишь под само Новогодие, — предупредил Кормилл, — ее нельзя смешивать ни с чем. Так что готовить и не потребуется.
После беседы с коварным колдуном я отправилась на кухню, продолжая думать о своем. Меня поставили на готовку для Новогодия. Мы занимались тем, что можно сообразить впрок. А некоторые блюда требовали долгой мариновки.
Отслужив смену, отправилась снова к безопаснику. Мне предстояло готовить отворот. Пеоред Новогодием следовало влить только один небольшой компонент, все остальное же можно сделать сейчас. Да, я все еще надеялась уговорить Тариса выпить отворот. Иначе… нет не хочу думать о том, что будет в таком случае.
Дальнейшие события смешались у меня в череду однообразных событий. Готовка для бала, колдовство над отворотом. Лекции в академии.
Я даже не знала, вернулся ли Кантарисс от своего брата.
Меня не пытались задержать, арестовать или допросить. Только Иора поглядывала с особой бдительностью. Значит, пока принц не собирался меня казнить. Или хочет сделать это лично.
Если бы я могла найти слова, чтобы объясниться с ним! Может, попросить прочесть мои воспоминания, и он поймет, что происходит? Или если я по своей воле раскрою ему память, это все равно будет считаться за разглашение
А ведь мне нужно быть живой, чтобы попытаться спасти его! Я не могу сейчас рисковать своей жизнью, потому что тогда и у Кантарисса не будет шанса на избавление. Уж Кормилл придумает, как дать принцу последнюю дозу, даже если я окаменею.
Был поздний вечер, я возвращалась после работы на кухне. Почти полностью готовое отворотное зелье тщательно укрыто в моей комнате. Я попросила фамильяра не отлучаться и охранять его. Вдруг кто-то из семейки Кормилл захочет вмешаться и в тайне от меня подправить рецептуру.
Этот звук… позади меня полз огромный змей. Тут же запахло яблоками. Что, если он прямо сейчас решит казнить меня, без свидетелей? А что, потом каменную фигуру нарядят по-новогоднему. Фельезер хвастался, что уже поступила партия поварских колпаков для обслуживания на балу. Вот один из них на меня и нацепят. Будет праздничная садовая статуя.
Я остановилась, не оборачиваясь. Зачем? Он и сам все сделает. Вот сейчас появится впереди меня, заглянет своими змеиными глазами в мои. И случится непоправимое. Молить о пощаде?
– Приветствую, Лиза, — услышала я его голос.
Кантарисс уже стоял рядом в образе человека. Темные волосы припорошены снегом, во взгляде - грусть.
– Почему я еще на свободе, принц? И жива.
– Я не могу убить тебя, Лиза. Возможно, так действует приворот.
Приворот… знал бы он.
– Разреши мне кое-что проверить, — сказал Тарис. Подошел ближе и взял мою руку. Как прекрасно! И мне не пришлось выражать согласие, и он догадался прочесть мои мысли. Я не сомневалась, что именно ради этого он сейчас касается моей ладони.
Прошло несколько минут и он разочарованно выдохнул:
– Все так же. Не могу проникнуть в глубину твоего сознания. Вижу только то, что на поверхности. Обрывки, сумбур, ничего внятного. Как смазанный рисунок, в котором мало что можно разобрать. И это не похоже на магический блок… тут что-то другое. Я много думал о тебе, пока был у Варидисса.
– У него все хорошо? – не знаю, зачем я поддерживала видимость светского разговора.
Он невесело усмехнулся.
– Я бы не должен ничего тебе говорить, Лиза. Ведь по моим собственным законам - ты опасная преступница. Но в память о наших ночных беседах отвечу. Вар просил стереть память о себе у одной девушки.
– Неужели ты это сделал? После того, что рассказывал мне об Ассии!
– Была не только Ассия, — Кантарисс вздохнул, — перед тем, как эта дурочка мне попалась, я стер воспоминания пассии Эша, чтобы помочь ему избежать скандала. Так я понимал в те времена братскую помощь.
Так вот оно, пикантное дело, которым Тар занимался у Эшерисса год назад или что-то около того.
– И… сейчас все повторилось?
Нет, не мне его осуждать, конечно. Но в третий раз наступать на одни и те же грабли по меньшей мере странно.