Попаданка по ошибке. Страшно-смешная магия обманутой жены
Шрифт:
– Семен Петрович. Что случилось? Вы генерала… подсидеть, что ли хотели?
– Дай зеркальце, – жалобно сказала я в ответ.
Но вовремя одумалась. Что я там увижу? Отвратную морду майора, да еще зареванную? Надо брать себя в руки. Я сделала вдох-выход и дала команду лейтенанту:
– Оставить давать зеркальце!
– Так у меня и нету!
– Тем более отставить! Доложи лучше, что было после моего ухода.
– Да ничего особенного. Игорь Степанович орал еще минут пять. Таким злым, если честно, я его никогда не видел. Потом успокоился.
– И?…
– Сказал: "Каким
– Иииии! – снова всхлипнула я.
Страшнее наказания, чем не видеть красавчика Игоря, и придумать страшно.
– Да не переживайте Вы так, Семен Петрович! – утешал Рыбкин. – Вот распутаете дело, генерал сразу подобреет!
Идея продолжить расследование и заслужить расположение генерала придала сил. Я в последний раз всхлипнула и предложила лейтенанту:
– Надо родственников пострадавших, то есть пропавших, опросить. Но сначала давай перекусим…
– За гамбургерами сгонять? – обрадовался Леха.
– Фу, гадость какая! Пошли лучше в кондитерскую.
После пятого пирожного я даже нашла пару плюсов в новой жизни. Калории теперь точно считать не надо. Толстеет-то Петрович. И тут мою голову пронзила ужасная мысль: а что ест оборотень в погонах? Поди жрет все без разбора, и мое стройное тело обрастает отвратительным жиром. Я отошла в сторону, давая понять Рыбкину: надо поговорить наедине. Вытащила из кармана мобильник. Петрович услышал меня, обрадовался, заорал в трубку:
– Настя, ты как? С Танюхой вместо меня помирилась?
– Помирилась, – честно ответила я.
О превращении его законной супруги в собаку я решила умолчать. Зачем волновать мужика, который на данный момент – мать родная моему сыну? При воспоминании об Артемке сердце сжалось от боли.
– И у меня все хорошо! С сыном твоим подружились. Вчера вместе в стрелялку резались. С мужем тоже все тип-топ. Футбол посмотрели, пивка с рыбкой перекусили.
– Ты что, Петрович?! – заорала я. – Всякую гадость в мой пищевод пихаешь, семейную жизнь рушишь?
– Ничего не рушу! Наоборот твой Егор счастлив был, что у него жена полна сюрпризов. Оказывается, и в футболе разбирается, и против пивка ничего не имеет. Кстати, его твоя маманя до сих пор пилит за полюбовника в постели. Егор же голову над загадкой ломает да разгадать никак не может.
"Ну и пусть гадает, – подумала я. – В женщине должна быть какая-то загадка Во мне это – толстый мужик!"
– И еще, Настя! – Петрович на секунду замялся. Потом продолжил. – Не хотел говорит, но не могу. Изменяет тебе твой Егор.
– Откуда знаешь?
– Ну… я же мент! Улики, несостыковки в его оправданиях, почему задержался после работы. Чуйка, в конце концов.
Сердце пронзила острая боль. Я тоже с недавних пор подозревала мужа в измене. Он ко мне здорово охладел. Сильно переживала. Внезапно я почувствовала: боль
Еще минут десять я давала Петровичу ценные указания насчет пребывания в моем теле и в моем доме. Потом поведала об исчезновении 9б.
– Ничего себе! – удивился майор. – Такое дело даже мне никогда не попадалось. То, что бумажкой заинтересовалась, это правильно. Чую, имеет она значение. Сейчас что делать собираешься?
– Пойдем с Рыбкиным родственников исчезнувших допрашивать. Вдруг еще чего да всплывет.
– Это правильно, Анастасия! Действуй. Потом расскажешь.
Пока я разговаривала с товарищем по несчастью, лейтенант Рыбкин допил кофе, и мы отправились в путь. Первой в списке была Ольга Юрьевна Левушкина. В поликлинике, где трудилась мама Максима, было на удивление мало народа. Мы зашли в кабинет. Увидев представителей закона, женщина оживилась. Заплаканные глаза смотрели на нас с надеждой.
– Известно что-нибудь? – Ольга Юрьевна.
– К сожалению, пока ничего. Но Вы можете нам помочь, – ответила я. – Расскажите о Максиме. Не замечали в поведение сына что-то необычное?
– Знаете, замечала! Последнюю неделю Максим радостный был, возбужденнее обычного. Он вообще-то спокойный мальчик, а тут светился весь, на месте усидеть не мог. Планы несусветные строить начал.
– Какие планы?
– Говорил, что скоро мне не надо будет с утра до ночи в поликлинике пропадать. Планировал дачу купить. Хорошую, большую. Даже жилплощадь мечтал увеличить. Странно для подростка. Хотя я эти мечты неоднократно ему озвучивала. Да и денег у нас на такие радости нет и никогда не будет. Боюсь я, если честно…
– Чего опасаетесь, Ольга Юрьевна?
– Максимка у меня талантливый мальчик. В компьютерах хорошо разбирается. Вдруг банк какой ограбить решил. Не с отмычкой, понятно, а по Интернету… Ой, что же я это своего сына полиции сдаю.
Женщина испугалась. Я поняла: больше из нее не вытянуть ни слова. Да это было и не нужно. Слова докторши подтверждали: исчезновение как-то связано с обогащением. Но поможет ли этот вывод в поиске? Я, сама мать, попыталась утешить несчастную женщину:
– Вы, Ольга Юрьевна, не переживайте! Никаких банков ваш сын точно грабить не собирался.
– Правда? – обрадовалась Левушкина. – А что тогда? Он.. найдется?
– Обязательно, Ольга Юрьевна! Можете мне верить!..
Из кабинета терапевта мы вышли немного подавленные. Тяжело разговоривать с теми, кто страдает, переживает за судьбу близких и любимых. Но это была наша работа.
Второй дом, куда мы пожаловали, принадлежал учительнице истории, Светлане Федоровне, разведенной матери двоих детей. В квартире исторички хозяйничала пожилая дама. Оказалось, свекровь. Звали ее Нина Романовна. Старушка напоминала змею и шипела. Тихо, но гадости, что она рассказывала, прекрасно можно было расслышать: