Попаданка со стажем. Дилогия
Шрифт:
Потом выбежали на открытую местность, на поля, где сейчас возделывали землю крестьяне с буйволами. Не обращая внимания на людей, понеслись по дороге, пугая запряженных лошадей, всадников. Я отдалась этому сумасшедшему бегу, своим лапам, сердцу. Дракону, который иногда норовил игриво куснуть за хвост, а потом маячить своим перед носом. И этот его запах, раньше как-то не обращала внимания, но теперь. Не описать словами, он будоражил, возбуждал, в смысле как бы звал с собой играть, дразнил.
Через какое-то время догонялок мы прибыли на пастбище где пасли овец. Много овец, больше белое пушистое, блеющие стадо. Как
– Тьфу, тьфу, бе, тьфу...
– Выплевывала белую шерсть из пасти, держала свою добычу крепко, забилось везде куда можно.
– Разве так можно? Что ты со мной делаешь? Чувствую себя Маугли!
– Выпалила, пытаясь попутно выковырять гадость между зубов лапой, причем самое пакостное удобней было задней. Арселот сидел, напротив, рядом со своей добычей, обвив себя хвостом, с выражением сытого кота следил за моими манипуляциями.
– Как для оборотней, так и для нас очень важно сбрасывать стресс и лишнею энергию. Мы не люди же, если постоянно быть человеком. Сдерживаться, ставить рамки, в один момент сорвешься, как пес с цепи. Ты знаешь, что бывает с псами, которые полжизни просидели на цепи? Они сходят с ума Саш.
– Я это уже где-то сегодня слышала...- протянула задумчиво, а потом опять вспылила.
– Отлично! Пошла снимать стресс душить овец и кур!
Арселот наклонил голову, набок разглядывая меня золотым взором.
– А что такое или кто Маугли?
– Один мальчишка, которого вырастили волки в джунглях.
– Встала и отряхнулась, от такой манипуляции чуть закружилась голова.
– Мы одной крови! Говорил он всем животным, чтобы не нападали. И вот я себя так чувствовала, что хочется сказать "Мы одной крови дракон".
Он вдруг выпрямился, взгляд стал серьезным.
– Хочу сказать, что мне не нравиться твой бог, мне не нравиться этот храм и то чему там учат. Я тебе говорил? Не люблю некромантов! От запаха смерти свербит нос и ноет сердце. Я бы забрал бы тебя сразу же если бы мог. Но ты уже с этой проклятой силой и твое самое лучшее место действительно тут. И с этим ничего поделать уже нельзя.
– Он встал, подошел ближе к немного ошарашенной от смены настроения и темы разговора мне. Потерся мордой о шею, сама в ответ уткнулась в его шею вдыхая запах. Он опять изменился, теперь это была нежность? Он что эмоции запахом выражает, интересно...
– Я хочу сказать, что даже если мне в один день станет тяжело находиться рядом. Я не брошу тебя!
– Даже если превращусь в монстра?
– Ты не превратишься в монстра, даже если и так, можно что-нибудь придумать, что бы превратить назад.
– Спасибо, - на глаза с чего-то навернулись слезы, эти слезы сразу же и слизнули, а потом
***
Тронный зал был хорошо освещен полуденным солнцем, несколько минут назад было много народу и шума. А сейчас стояла непривычная тишина и иллюзорное спокойствие. У статуи Тота мирно чадили благовония, с улицы долетали трели птиц. Рамсес стоял, облокотившись о колонну, вглядывался в город. Эти пару дней, как продолжающиеся марафон с кочками, стенами, ловушками. В городе еще народ волновался, но это еще больше из-за того что солдаты в поисках затаившихся наг заходили в каждый дом, осмотрели каждый уголок. Было даже пару претендентов с самими не благонадежными солдатами, летели головы. Нынешнее время не терпит ошибок и снисхождения.
Рядом с фараоном у трона стоял Акер скрестив руки на груди, у карты так же молчаливый Рунихера. Больше людей в зале не было, Рамсес отпустил даже писцов. Надо было людям поесть и отдохнуть. После перерыва опять зал наполнят люди, так же Греческая делегация. Переговоры с ними почему-то затянулись, хоть по поводу них Рамсес не нервничал. Уже не нервничал.
Неожиданно Рун встрепенулся, придя внутренне к какому-то решению. Встал на одно колено.
– Ваше величество!
Рамсес обернулся, оглядывая мужчину, молодой генерал. Каждый раз доказывает, что достоин данный титул и доверие. Рамсесу нравился Рун, потому что тот как-то смог без чьей либо помощи сам выбраться из глубокой ямы, куда его скинули. Предательство, отчаяние, смерть близких, этот мужчина смог сохранить себя. За это фараон его очень уважал.
– Я хотел попросить у вас разрешения перед отъездом увидится с Александрой. Она ведь уже учиться в храме?
– Не имею ничего против! Только лучше бы ты оставшееся время провел со своей невестой.
Мужчина не смутился, ровно смотря на Рамсеса.
– Я заберу ее с собой!
– Что?
– Акер встрепенулся, - после того что случилось в Хибисе я бы на твоем месте поостерегся.
– Вы прекрасно знаете, что тогда произошло и почему это произошло! И больше подобного не повториться.
– Рунихера, ну зачем тебе тащить девушку в Арвад? На линию фронта! Это же...
– Либо сейчас, либо никогда, - передернул плечами и отвел взгляд Рун, - ее отец согласен. И давайте признаем честно, в столице тоже может быть не безопасно! К тому же там и в ближайшем времени не нападут.
– Поступай, как знаешь, - сказал Рамсес, - и Акер хоть сейчас тебя проводит к Саше.
Рунихера заулыбался, поклонился, встал. Неожиданно забили крылья, на насест приземлилась, тяжело дыша гус женского полу. Волосы были убраны в пучок, на белой грудке нарисован знак в виде ушастого зайца. К лапке прикован мешочек.
– Ваше величество, - она поклонилась, как только перевела дыхание.
– Срочное послание!
– Из нома Унута?
– Рамсес подошел ближе и озадаченно дотронулся до браслета одним из колец, и взял в руки мешочек. Там оказался небольшой круглый розовый кристалл. Номами называются административные единицы, области в Египте. Каждый ном имеет свои установленные границы, политический, религиозный центр, войско, богов-покровителей и символ-герб.
– Да! Я примаком из города Гермополя! Это очень важно мой фараон, оракул заговорил...
– она поклонилась, птичка нервничала.