Попаданка: Удел драконьей жрицы
Шрифт:
– Я прошу прощения за этот эксперимент. Не думал, что вы так испугаетесь дракона.
Я, наконец, высвободила руку и, повинуясь порыву, просто села на пол, откинувшись на перила как на спинку стула. Несколько минут я сидела, закрыв лицо руками, и не говорила ни слова, приводя мысли в порядок. Поначалу меня откровенно трясло. Истерика накатывала волнами, и мне понадобились все силы для того чтобы ей не поддаваться. Затем мне все же немного полегчало, и я отняв руки от лица, еще несколько минут просидела так, тупо уставившись в одну точку где-то поверх головы обеспокоенного моей реакцией
Поверить в происходившее было практически невозможно. Все это больше походило на какое-то сумасшествие, чем на реальность. Задаваться вопросом "как такое вообще возможно?" было и вовсе опасно для психического здоровья. Наконец, успокоившись достаточно и почувствовав в себе силы говорить, я медленно поднялась на ноги, развернулась лицом к затуманенному небу и глубоко вдохнула.
– Для того чтобы вы не считали меня законченной истеричкой, я поясню, - наконец произнесла я, сама удивившись насколько спокойно прозвучал мой голос, - Я провела несколько дней запертая в пещере наедине с вот такой же точно тварью и горой человеческих костей, ожидая когда она решит мною подзакусить. И уж никак не надеялась встретить нечто подобное еще раз.
– Я виноват, - совершенно спокойно признал мужчина и слегка склонил голову, - Аластар рассказал, что нашел вас в пещере, но упустил одну важную деталь - то, что в этой пещере жил обезумевший дракон. Я сожалею, о причиненном беспокойстве.
– Я уже в порядке, - покривила я душой, - Вы все еще готовы ответить на пару моих вопросов?
– неожиданно вспомнилось мне его предложение.
– Спрашивайте что вам угодно.
– И много вас таких?
– ляпнула я не особо обдуманный, но так и крутившийся на языке вопрос.
– Не каждый обладает способностью оборачиваться, - усмехнулся Повелитель, - и не каждому способному это позволено. Мы на протяжении столетий тренируемся контролировать наше естество, и далеко не каждому это удается.
– И что происходит с теми, кому не удается?
– заинтересовалась я, припоминая случившееся в пещере.
– Ничего, - пожал он плечами, - Им просто запрещается когда либо впредь оборачиваться. Превращение без должного умения, как правило, приводит к очень печальным последствиям. Даже хорошо натренированные эштре (eistre) могут навсегда потерять человеческую сущность, если позволят себе стать зверем слишком надолго.
– Так вот что случилось с...
– ...тем драконом?
– мужчина неожиданно помрачнел, - Боюсь, в том случае, причина была совсем иной.
Я глянула на него вопросительно, надеясь на пояснения.
– Если бы я сам знал...
– протянул он, задумчиво, качнув головой.
– Я хотела бы узнать еще кое-что...
– я решительно обернулась, наблюдая за Повелителем в пол-оборота, я боялась упустить что-то важное в его реакции, - Никак не могу в толк взять, почему же вы, драконы, так боитесь людей?
Рэйлан усмехнулся, с трудом переключившись на новую тему.
– В детстве вам рассказывали сказки о великанах-людоедах или об огнедышащих драконах?
Я пожала плечами. Что греха таить, я до последнего времени, будучи вполне взрослой девочкой, любила такое почитывать.
– Говорили, что если вы не будете слушаться,
– продолжил он.
– Было дело, и даже не в сказке, - усмехнулась я.
– Ну, так вот и у нас есть такие сказки. Все наши дети с младенчества знают, люди убивают драконов и вырезают их сердца.
– Какая гадость, - скривилась я, а мое бурное воображение уже подкинуло картинку ящера с распанаханой грудной клеткой и вытащенным наружу сердцем, - Уж простите мою дерзость, Повелитель, но будь моя воля я и на километр к вашей братии не приблизилась. Не говоря о том чтобы сердца вырезать.
Мужчина хмыкнул.
– Вы, может быть, и нет, но каждая сказка имеет вполне реальную страшную историю в своем основании. Человеческие маги и впрямь очень высоко ценят драконьи сердца. Они, при правильном использовании, дают почти полное бессмертие. А это не малый аргумент.
Я скривилась. Особой приязни к драконам я не испытывала. Но вырезать сердца? Интересно, как они вообще до этого додумались.
– Все равно не понимаю, чего им от меня шарахаться? Неужели похоже, что я способна один на один заломать эту гигантскую змеюку, и вырезать ей сердце?
– Суеверный страх, моя дорогая, куда сильнее рационального мышления. Но вы не волнуйтесь, им необходима встряска. Большинство из ныне живущих драконов знают о людях из книжек или по рассказам прадедов о трехсотлетней войне. Близкое знакомство с вами немного приведет их в чувства и рассеет этот беспочвенный ужас. Хотят они этого или нет, это пойдет им на пользу.
– Сделаю все от меня зависящее, - усмехнулась я.
– Вижу, вы немного оживились.
– Встреча с гигантским змеем с утра пораньше очень бодрит! Неожиданно, правда?- хихикнула я, стараясь развеселить саму себя.
– Хотите, завтра с утра я покажу вам что-нибудь столь же бодрящее?
– лукаво улыбнулся он.
– Нет, пожалуй, этого заряда мне хватит надолго, - поспешила отказаться я.
– Как скажете. Если ваше решение изменится, прошу, сообщите мне, - он снова слегка поклонился мне, поднес мою руку к губам и, едва коснувшись, отпустил, - Теперь, позвольте мне удалиться, боюсь, куда менее приятные дела ждут меня.
Я проводила задумчивым взглядом его удаляющуюся фигуру, пока она не скрылась за поворотом изящного балкончика, и лишь после этого спокойно выдохнула. С каждой секундой проведенной рядом с этим мужчиной я все больше убеждаюсь, что все это он делает не без определенного расчета. Осталось лишь понять - какого?
Какая ему польза от человеческой девчонки без роду и племени, напросившейся перезимовать в его чертогах? Будь я на его месте, не уделила бы себе и минуты времени: не сдохла - вот и молодец. Живет где-то? До весны потерпим - и пусть выметается. Но нет... носится со мной как с кхм... известной торбой. А в чистоту его намерений я, хоть убейте, не верю. Значит, остается выяснить чего он хочет. А лучший способ сделать это - подыграть ему, по мере возможности. И, кажется, веселье уже началось. Ведь если он не совсем дурак - что сомнительно, - он прекрасно знает, какой слух только что запустил у себя при дворе. Посмотрим, на руку ли это мне?